Говорят, истинный писатель должен уметь слушать, изучать жизнь, искать сюжеты повсюду. С этого все и началось.
Совсем недавно Никки услышала в разговоре двух женщин в соседней мясной лавочке, что местное издательство, в котором работал муж одной из них, ищет новых талантливых авторов. Процесс создания литературного произведения Никки представляла себе приблизительно так: гений, вооружившись запасом пишущих принадлежностей, запирается в своем кабинете на пару недель, и выходит оттуда по истечении срока весь по уши в чернилах, с кругами под глазами и готовой рукописью в руках. Позади него остается кабинет, забросанный скомканными черновиками. Уже через какое-то время книга выходит в свет, и автор становится знаменитостью, чье имя увековечено в истории. Конец. Не так уж сложно, особенно если умеешь интересно излагать мысли и имеешь богатое воображение. Примерно по такой схеме она и намерена была ворваться в мировую литературу.
Сюжет придумался уже по пути домой. Никки хотела создать нечто такое, чтобы у читателя захватывало дух. Прекрасное и трагичное, как сама жизнь, что состоит из мелочей, которые подмечаешь по капельке и накапливаешь, как в личном дневнике, заполняя его интересными и увлекательными моментами, жизнь, такая близкая и казалось бы повседневная, но при рассмотрении – сложенная из миллионов различных увлекательных историй.
Поэтому, одолжив у сына пекаря, мечтавшего поступить на исторический факультет, увесистый том истории Германии 15 века, Никки засела за изучение событий и быта, которые могли окружать ее героиню – семнадцатилетнюю девушку из знатной семьи. В дальнейшем та оказывалась мистическим образом похищена кем-то, кого Никки пока не до конца еще придумала и решила описывать как некую темную и зловещую сущность, по каким-то неведомым причинам полюбившую главную героиню.
В оправдание юного автора стоило бы сказать, что сюжет казался ей умопомрачительно оригинальным, место действия – необычным, образ героини за счет ее бурных переживаний вырисовывался ярким и очень живым, а опыта в написании романов не было совершенно. Хотелось писать что-то одновременно нежное – и сильное, для женщин, что посочувствуют и восхитятся, и мужчин, что оценят образы и слог. А не забивать полки книжных магазинов очередной чушью о влюбленности со счастливым финалом. В конце героиня, возможно, погибнет. Подумав об этом, Никки даже чуть всплакнула. Потом налила себе чай и уселась за первую главу, попутно ужаснувшись, что ест с чаем уже вторую сдобную булочку за вечер.
Однако когда спустя месяц она принесла в издательство первые главы своего шедевра, ее мечты столкнулись со вполне реальными доводами редактора, разбившими в пух и прах все ее планы. Тема романа показалась ему слишком далекой, место действия – странным, он произносил какие-то непонятные термины, в которых Никки мгновенно запуталась. Поняла только, что по его мнению читать ее книгу не будут. Девушка не собиралась так просто отступать, и постаралась убедить редактора, что женский образ в ее трактовке заиграет новыми красками. Силу ее убеждения, благодаря все еще звонкому голосу, пошатнувшемуся от неудачи душевному равновесию и открытым окнам кабинета, могли оценить прохожие на улице в радиусе нескольких соседних домов. Однако редактор был непоколебим, и Никки смягчилась, достала карандаш и попросила посоветовать, на что стоит обратить внимание начинающему автору. Под его диктовку девушка записала все, от рекомендаций ознакомиться с современными работами новомодных писателей, до названия учебника английского языка с простым и понятным изложением материала.
- А вы упорная, мисс, - редактор лично провожал раскрасневшуюся от эмоций и слегка озадаченную девушку до выхода. Был ли это приятный и галантный жест со стороны мужчины, или он просто хотел убедиться, что задав сто вопросов она наконец уходит – трудно сказать. – Не расстраивайтесь, вам стоит поработать над тем, что мы обсудили, и я уверен, получится куда более… ммм… - он не смог подобрать слова, и ушел от темы, поздоровавшись за руку с кем-то из зашедших в тот момент в двери издательства. А потом вновь повернулся к решительной барышне. – Также могу порекомендовать давать почитать главы кому-нибудь из родственников и друзей перед тем, как относить мне, порой непрофессиональные критики замечают мелкие погрешности не хуже наших.
«Это он так мне намекает на грамматические ошибки», - смекнула Никки. Сдула прядь волос со лба и шагнула к выходу.
- Значит, героиню можно оставить? – напоследок уточнила она решительным тоном, развернувшись к нему прямо перед его носом. Героиню она готова была отстаивать насмерть.
- Конечно! – с готовностью закивал редактор. - Только желательно чтобы действие происходило не только в замке вдали от людей. И чтобы персонажей было чуть больше, чем она и… эээ, тот ваш призрак… И советую заранее набросать фабулу романа, и на ее основе выстраивать сюжет.
- Ааа… - протянула Никки, потеребив в руках листы рукописи, припоминая, записала ли последнее замечание. Термин этот он уже точно произносил, но говорил он сегодня много чего. – Хорошо. Что ж, тогда я принесу вам переписанные главы, как только поправлю…
«Точнее, перепишу».
- Удачи вам! – дверь закрылась, и только сейчас Никки услышала звуки улицы, словно вынырнув из-под воды.
Шум города, обычно казавшийся просто фоном, теперь ощутимо давил на уши. Никки посторонилась с дороги очередного посетителя издательства, проводив его растерянным взглядом. И попыталась собрать в ровную стопку свою рукопись, потрепанную в процессе хаотичных записей рекомендаций, а чуть ранее – от яростного махания ею перед лицом редактора. Ладно, она немного вспылила. Но ее можно было понять! Девушка провела столько вечеров за изучением темы, так старательно учила грамматику и перепроверяла несостыковки сюжета. А ей дали от ворот поворот, да еще и пришибли сюжет какой-то… Как ее там?!.. Никки поворошила листы, и нашла пометку – «фабула!!!». Что с ней там надо сделать?.. Она конечно поищет в справочнике, но кажется это что-то важное, и хватит ли простого определения?..
- Мисс, прошу прощения, - ее снова тактично обошли, и Никки поняла, что стоит у самых дверей издательства.
Извинившись в ответ, она спустилась с порога и чуть отошла в сторону. Как тут много народу, за пару минут уже пробежало столько! И никто не расстроен, этот вон вообще вышел с улыбкой. Наверняка его книгу приняли… И главное – все мужчины. Может, они разбираются во всех этих тонкостях лучше?.. Уходить, не разобравшись, не хотелось. А неподалеку от входа стоял еще кто-то, пока не спешивший внутрь, но… наверное тоже какой-нибудь автор? Ну, выглядел вполне себе очень даже как возможный писатель… наверное...
От всей своей дважды проданной души надеясь, что писатель и есть, Никки глубоко вдохнула, убрала под шляпку маячивший перед глазами локон волос и шагнула к мужчине, одной рукой прижимая к груди рукопись, другой придерживая подол платья, перешагивая через лужу. Никки не свойственно было трусить в разговорах с незнакомыми людьми, но сейчас было какое-то странное ощущение… Волнение, робость? Пока непонятно. Может, просто перенервничала.
- Прошу прощения, - обратилась она к нему. – Вы случайно не знаете, что такое фабула? – и добавила с легкой, едва уловимой ноткой отчаяния. – И чем она отличается от сюжета…