Прошлой ночью Вальден был зол, как, пожалуй, никогда раньше. Хотя слово «зол» вряд ли полностью опишет его вчерашнее состояние. Ворвавшийся практически ночью отец, быстрые объяснения, часть из которых ускользнула из-за спешки, а часть просто и не могла уложиться в голове без долгих объяснений и встречных вопросов. У отца нет просьб, у него есть только приказы, которые, как известно, нельзя оспорить и нельзя обсуждать. Даже если этот приказ предать огню место, где хранится большая часть жизни, где они когда-то с Элинор провели вместе два чудесных года.  Можно сказать, что в творившейся спешке не было особо времени на разговоры. Но в такой спешке и не принимают настолько важных решений.
Теперь же пожар в душе угас, оставив на месте себя пепел, пустоту и пару шатких конструкций, которые в скором времени должны были сломаться под своим весом. В голове стали проскальзывать посторонние мысли. Например, как неприятно будет объяснять Эмили, когда та очнётся, куда делась её любимая кукла, что подарила ей мать незадолго до смерти, и с которой она практически никогда не расставалась. Странно думать о таком, когда огонь поглотил куда более ценные вещи, как по цене, так и по значимости. Но более серьезные вещи и так придется обдумывать. Загорающийся на горизонте рассвет предвещал скорое наступление нового дня, а вместе с ним новых проблем. Однако до этого дня у них ещё была пара часов.
Вальден не помнил, как ответил «войдите» на тихий звук со стороны двери. От мыслей его оторвал уже тихий шаг и шелест юбок. Мужчина повернул голову в сторону младшей сестры. Уголки губ чуть дрогнули, показывая, что он рад её видеть, но тут же опустились вниз, не превратившись даже в подобие улыбки. Пожалуй, Лили была одним из немногих напоминаний, что это место тоже можно назвать домом. Вальден положил свою ладонь поверх руки сестры. Голос звучал тихо. Будто что-то было в этой тишине, царившей в комнате. Что-то  успокаивающее, что-то, чего не хотелось нарушать.
- Она всё также спит. Даже вчерашний шум не смог разбудить её. Я… - На второй вопрос было ответить сложнее, чем казалось. Из-за усталости и большого количества пережитых эмоций за прошедшие часы, мысли в голове ворочались медленно и неохотно, что тоже отнюдь не помогало делу. - Держусь, пожалуй. Хотя всё произошедшее трудно сразу осознать, и тем более принять в полной мере.

Рана отца. Сколько раз Вальдену пришлось спросить его, прежде чем тот удосужился коротким ответом? Причём брошенным так, будто это было немногим важнее, если бы Ден поинтересовался цветом его галстука.
- Кажется, там была какая-то ситуация в церкви с Кристофом, если я правильно помню. – Или это произошло чуть позже с кем-то из демонов? Трудно сейчас было сказать с полной уверенностью. События вчерашнего дня частично смазались и смешались, как на картине торопливого и неаккуратного художника, который не дожидаясь, пока просохнет один слой сразу стремиться нанести второй и третий, превращая в итоге задуманное изображение в аморфное его подобие, тёмное и пугающее. Усталость тоже не помогала собраться с мыслями. К счастью, с Лилиан было легко говорить. Не требовалось помногу раз обдумывать свои слова и полученные ответы. Учитывая сложившуюся вокруг Сантаров ситуацию, когда враг начинал чудится за каждым углом, подобное можно было назвать чудом.
Вальден провёл рукой по волосам Эмили.
- Надеюсь. Порой мне начинает казаться, что она так и останется спать. Я стараюсь гнать эти мысли прочь, но... С каждой попыткой это сделать всё труднее. Особенно когда тему не особо утруждает себя объяснениями того, что происходит... - Мужчина поднял взгляд на Лили. - Он так и не сказал тебе, что было в тот день в библиотеке?