Иезекиилю довелось наблюдать Гермеса вне его отличного расположения духа уже несколько раз: когда плеснул в него святой водой, когда их план по урегулированию дел с рабочими пошел совсем не так, как было задумано, и вот теперь у Барнетта появилась возможность лицезреть Демона Скучающего. Да, должно быть, существу, которое могло обходиться без транспорта вовсе, долгие путешествия казались (или были) пыткой.
Иезекииль бы ни за что не признался в этом Гермесу, но ему было забавно наблюдать демона таким. Никакого удовольствия от страданий Гермеса Барнетт, конечно же, не получал, но этот факт не отменял того, что страдал Гермес очаровательно.
– Как мне приятно, что ты плотно знаком с моей биографией, Гермес. Но “счастлив” – это немного не то слово, – с улыбкой произнес Иезекииль, когда оказался на палубе рядом с Гермесом. – Я скорее взволнован. Мне кажется, для чувства возвращения в место учебы, будучи взрослым, надо изобрести отдельное слово.
Барнетт аккуратно достал из кармана выписанный ритуал, внимательно взглянул на него и, аккуратно свернув, убрал обратно от греха и воды подальше. От этой поездки Барнетт ожидал многого. Во-первых, сегодня его обучение могло серьезно пойти вперед, и некоторые тайны могли быть раскрыты. И, во-вторых, ему было очень любопытно познакомиться с профессором Муром, с которым он, кажется, не пересекался во время учебы (хотя может, встреча с профессором могла разбудить в Барнетте забытое). Конечно же, все это помимо того, что у Барнетта появился шанс вновь посетить земли родного университета, как и заметил его спутник. От обилия такого потенциала Барнетт вновь улыбнулся Гермесу и миролюбиво произнес:
– Взбодрись. Мы уже скоро должны быть на месте.
Иезекииль не был уверен, что его слова помогли Гермесу легче перенести остаток путешествия, но, тем не менее, оно все-таки подошло к концу. Согласно их совместной договоренности, профессор Мур должен был встретить их с Гермесом на пристани, и поэтому, сходя с парохода, Иезекииль с любопытством рассматривал людей на земле.

Демон! Рядом с Вестером был самый настоящий демон! Сложно описать каких размеров куш сейчас оказался в руках у профессора, и воспользоваться им нужно с умом, постараться ничего не испортить. Муру никогда прежде не удавалось иметь близкого знакомства с демонами, хотя уже очень много лет он очень мечтает расспросить их буквально обо всем, начиная о том, как они чувствуют себя вдали от «дома», заканчивая деталями их контрактов с людьми. Не получалось это осуществить потому что Мур отчего- то заочно раздражал всех этих товарищей, то ли своей наукой, то ли своим желанием использовать все это на благо человечества и описать ритуалы с научной точки зрения… Вот этот вопрос Вестеру тоже очень хотелось бы выяснить, но! Всему свое время. Главное, не смотреть на господина Ловелла слишком часто и слишком долго.
- Позвольте угадаю, вы выпускник Брасс Холла? Не сочтите за грубость, но приверженцев этого колледжа я распознаю издалека. У Глита и Брасс Холла уже очень много лет, как бы это сказать, «особая» любовь друг к другу. Но я никогда не откажу в помощи всем, кто о ней просит. Прошу, сюда.
Мур провел людей в сторону нужного здания, специально выбрал тропинку, чтобы его гости смогли полюбоваться здешними видами, и чтобы толпа студентов не сбила никого из них в траву. На этом небольшом острове всегда была своя атмосфера, отличная от всего другого Лондона, не заметить это очень сложно. В преподавательскую он решил не идти, там могли быт другие профессора и преподаватели, а дело джентльменов могло не требовать посторонних ушей. Хорошо, что во второй половине дня было довольно много свободных аудиторий, в одну из них, лекционную, они и зашли. Сегодня Вестер читал здесь самую первую лекцию, и на боковой доске еще остались следы его записей.
- Я подумал, сидя за партой, вы еще сильнее сможете почувствовать себя юным студентом, мистер Барнетт. – Он улыбнулся, подошел к столу и облокотился на него. – А теперь, не будете ли вы так любезны рассказать мне о сути вашей проблемы подробней, в письме все было описано лишь в общих чертах.

Вестер был заинтригован. Мало того, что перед его носом помаячили ритуалом, так еще и в одной комнате сейчас вместе с ним находился демон. В голове профессора сейчас роился десяток вопросов, но задавать он их не торопился, всему свое время все-таки, но шанса он своего ни за что не упустит. В руках мистер Барнетта появился сложенный лист бумаги, и если бы Мур был собакой, уши бы его сейчас навострились, а так он лишь чуть сильнее напрягся, в нетерпении сжав травмированную руку здоровой.
- Зависит от полноты записей, мистер Барнетт. Если там описана четкая последовательность ритуала, расписано все по шагам, то довольно просто предположить, где кроется тот или иной подводный камень. Но чем меньше информации будет указано, тем расплывчатей будут предположения, надеюсь, вы меня понимаете. Оккультизм требует огромной точности и любая оплошность и любой недочет могут привести к фатальным и в вашем случае к трагическим последствиям. Для начала у меня к вам только один встречный вопрос. – Вестер распрямился, пристально посмотрев сначала на демона, а потом переведя взгляд на человека. – Вы уверены, что матушка ваша занималась именно оккультизмом, а не была причастна к колдовству? Если вы думаете, что убил ее именно ритуал, боюсь, обычный оккультизм на такое не способен.

Как не любил Вестер ступать на неровную поверхность, особенно сходить на нее с более твердой почвы, на которой чувствует себя уверенно. Он никогда не связывался с колдовством, лишь собственные предположения и знания заставляли его думать, что оно имеет место быть, что где-то в Лондоне есть люди (и их не так уж и мало), способные колдовать именно так, как написано в детских книжках. Но встречался ли он сам когда-нибудь с этими людьми? Нет. Видел ли он пример колдовства? Нет. Да он сегодня впервые так тесно с демоном общается, и не может ничего противопоставить его доводам.
- Думаю, вам в этом плане виднее. – Мур посмотрел прямо в глаза господину Новеллу и улыбнулся уголком губ. Он знал, что существует такая вещь, как продажа души, за которую демоны способны дать человеку многое. Так почему бы не дать в руки волшебную палочку, условно говоря? Ох, как бы он хотел озвучить все свои вопросы вслух, как бы хотел подискутировать, поговорить! Ведь это же так интересно, так ново… ведь это можно будет использовать! В науке, в учебе, да в самой жизни! Знания никогда не бывают во вред. Но сейчас…  сейчас не самое подходящее время.
- Мы с вами живем в весьма необычном мире, не так давно люди считали, что не бывает демонов в том виде, в котором мы видим их сейчас, однако же вы стоите передо мной, поэтому я позволяю себе допускать мысль о существовании и других условно невозможных вещей. Однако же касаемо оккультизма ничего не меняется, ритуалы не оказывают влияния на оккультиста, это я вам по собственному опыту и практике говорю. Но, если мы предположим, что ритуал ваша матушка должна была проводить в сильную грозу или шторм и ее, например, ударила молния, то такое вполне может быть. Никто из нас не застрахован от несчастных случаев.

Стоило уважаемому профессору заговорить про колдовство, как Иезекииль вежливо рассмеялся, откинувшись назад на своем сидении. Помимо вежливости в свой смех и взгляд Иезекииль постарался вложить целое сообщение, которое, по его задумке, означало, что с его образованием, очень земной профессией и вообще здравым смыслом было странно даже задумываться о колдовстве. Теперь оставалось только надеяться, что опыт профессора в поимке нерадивых студентов во лжи был слабее профессионального блефа Иезекииля.
Однако Гермес справился с делом куда расторопнее и красноречивее, так что Барнетту оставалось лишь ждать момента, когда можно было продолжать раскручивать их с Гермесом дело. Единственное, над чем ему пришлось потрудиться – спрятать усмешку на словах Гермеса о волшебных палочках для клиентов. Учитывая, как активно он пытался впихнуть свою палочку…
Но наконец ему вновь пришлось проявить активность. Верно истолковав взгляд спутника, Иезекииль вытащил аккуратно сложенный лист с выписанным ритуалом, поднялся с места и протянул его профессору.
– В подтверждение сказанного мистером Ловеллом, профессор, вы должны понимать, из какой семьи я происхожу. Мой отец – практикующий по сей день врач, человек науки. К тому же, он, все мои братья и будущие невестки регулярно посещают церковь. При всей теплоте, что царила в нашем доме, колдовство бы не поощрялось и не было бы понято. И это в том случае, если бы оно существовало. Мой отец бы что-то заметил, я уверен. Для матушки оккультизм, при всем уважении, я скорее рассматривал бы как хобби. Опасное хобби, как оказалось.
Иезекииль замолчал на несколько секунд, стараясь собраться с силами. И на этот раз это не было театральным маневром.
– Мы нашли ее в запертой комнате вместе с этими записями. Доктора определили разрыв сердца. Не знаю, важная ли это для вас информация...