Лаура Моретти (Laura Moretti)
О персонаже |
1. Полные имя и фамилия персонажа, возраст, раса
Лаура Моретти, 50 лет.
2. Род деятельности
Аристократка-меценат
3. Внешность
Зрелая Лаура обладает ухоженной и привлекательной внешностью для своего возраста – следствие немалого достатка, хорошей наследственности и упорной работы над собой. У грациозной, статной дамы кожа с ровным средиземноморским загаром, которому могли бы позавидовать бледные англичанки. Округлое лицо выглядит свежим и практически не имеет морщин, за исключением едва заметных складочек в уголках карих глаз, пристально и как-то хищно поглядывающих на окружающих. У Лауры четкие брови и буйная темно-каштановая шевелюра до лопаток, которую на людях она собирает в замысловатый высокий пучок.
Прототип - Monica Bellucci
4. Способности и навыки
Гений от рождения. Увлекается верховой ездой и бальными танцами. Брат немного обучал Лауру стрельбе, чтобы та могла за себя постоять.
5. Общее описание
Такие как Лаура появляются на свете нечасто, а их рождение несет перемены. Однако ничто на свете не дается даром, и, расплачиваясь за собственную уникальность, Лаура не могла предвидеть, что ей, балансируя на грани, придется вести ожесточенную борьбу за свою собственную душу.
Лаура родилась на Сицилии в знатном роду именитых виноделов и с детства воспитывалась в строжайших католических традициях, оттого держаться такой натуре в общепринятых рамках давалось еще сложнее. Видит Бог, ей нужно было вовремя поддаться, оставшись в Италии, и тогда, возможно, ничего скверного бы не случилось. Одаренную девочку, видя ее тягу к созиданию, рано отдали в престижную католическую гимназию - закрытое женское учебное заведение. Языки, поэзия и проза, скрипка и рояль, изобразительное искусство и бальные танцы, религия и философия, культура и этика - здесь было много наук, но точные среди них едва ли встречались в нужном Лауре объеме, потому как воспитанниц готовили не столько к тому, чтобы познать все сущее, а стать светской дамой и хорошей женой знатного господина. Утолять голод пытливого ума по играм разума приходилось с помощью единственного доступного способа - шахмат, а книги по математике покупались тайком. Но, благо, порой можно было занять себя чем-то, что представляло неподдельный интерес помимо познания: конными прогулками и уходом за садом.
К двадцати годам, когда стены alma mater были оставлены позади, стало понятно, что Лауре с ее амбициозным горячим итальянским темпераментом, тягой к созиданию и познанию не выйти так просто замуж. Да она и не особенно стремилась, сторонясь женихов, вопреки назиданию родни. К чему все это, когда мир вокруг полон неизведанного? Вечер, тайком проведенный в кабинете над математическими формулами, был гораздо приятнее очередных ухаживаний не представлявшего интереса кавалера. Чтобы оставить надоедливые родные пенаты позади, Лаура решилась на хитрость. Отправилась к родне в Англию под предлогом поиска жениха за морем, но на самом же деле лишь хотела лишь отделаться от чересчур настойчивого присмотра семьи, да и нравы на бурно развивавшемся севере были чуть менее консервативны, чем в застрявшей в XVI веке Италии.
Род Моретти пустил корни в Англии после того, как королева Анна еще в начале 1700-х попробовала итальянское вино мастеров своего дела и осталась столь довольна, что захотела, чтобы на ее столе всегда была пара бутылок. Климат Британских островов никак не способствовал виноделию, и для бесперебойных поставок напитка с виноградников Сицилии Анна пожаловала титул барона и землю пра-пра-прадеду Лауры, поэтому Лондон встретил ее роскошью и беззаботной жизнью. К своему удивлению, она обнаружила, что с заморскими родственниками несколько легче находит общий язык, а в особенности с двоюродным дядей Винченцо - исследователем-археологом, авантюристом по натуре, много времени проводившим в экспедициях, привозившим всяческие диковинки. Они часами могли беседовать о непознанном и таинственном. Как-то раз, когда Винченцо понял, что племянница всерьез интересуется математикой, разговор зашел о том, как некоторые арабские мудрецы давно минувших времен утверждали, что с помощью математических формул и определенных геометрических форм можно преодолевать границы времени и пространства. Лауре мысль сперва показалась вздорной, но потом она стала замечать, как невольно все больше задумывается о том, что попахивает оккультизмом, всячески противореча убеждениям и мировоззрению благовоспитанной католички. И все же, безмерное любопытство постепенно взяло верх, тем более что после экспедиции Винченцо на ближний восток были найдены некоторые материалы по теме. Лаура часами пропадала в кабинете, изучая найденные записи, строго-настрого запрещая ее беспокоить. Она понимала, что грешит, и молилась в редкие часы, когда ее не занимали формулы и уравнения, но, как и любого гения, идея о возможности перевернуть общечеловеческое представление о мире ее не отпускала ни на минуту.
Странное и необъяснимое произошло зимней ночью в декабре 1865-го года, как раз незадолго до глобальной катастрофы, повлиявшей на Британские острова и нарушившей морское сообщение. Лаура, выказывавшая все меньше интереса к светским раутам и едва ли уделявшая время сну, в очередной раз допоздна засиделась над формулами. Поутру она не вышла из комнаты, никто сперва ничего не заподозрил, но когда до самого вечера дверь оставалась закрытой, а по ту ее сторону стояла тишина, слуги и родные решили попасть внутрь, забив тревогу. То, что они увидели, не поддавалось никакому рациональному объяснению. Лаура Моретти лежала без сознания посреди кабинета, а пол, стены и даже потолок были сплошь покрыты математическими формулами, будто бы в какой-то момент гению не хватило доски, и она принялась писать мелом вопреки всем мыслимым и немыслимым законам физики: дотянуться до высокого потолка комнаты в старинном поместье было решительно невозможно. О происшествии запретили кому бы то ни было рассказывать, а над Лаурой, не приходившей в сознание, бились лучшие доктора Лондона, которых только могло позволить богатое семейство. К концу недели, как раз в ночь накануне масштабного бедствия, женщина подавала все меньше и меньше признаков жизни, вся родня заранее готовилась к худшему. Троюродная сестра, оставшаяся сидеть в комнате Лауры и сомкнувшая глаза только на каких-то десять минут, была шокирована тем, что в постели сицилийской родственницы никого не было. Лаура Моретти бесследно исчезла.
Она очнулась посреди кабинета, будучи уверенной, что пролежала без сознания никак не больше часа, но за окнами давно рассвело. Она помнила, что чего-то не на шутку испугалась, но никак не могла вспомнить, чего именно, и что место на доске уже заканчивалось, а нужная формула не выведена еще даже наполовину! Каково же было удивление женщины, когда она увидела, что некогда роскошный особняк пришел в запустение, и в нем уже давно никто не живет, кроме пауков. Не было ни родных, ни прислуги. Постепенно удивление сошло на нет, сменяясь шоком и ужасом, от которого не спасали никакие молитвы, когда Лаура узнала, что на дворе уже лето 1872-го, и внушительная часть Британии под водой. Что произошло с миром? Что случилось с ней? Как это возможно? Каким образом из ее жизни выпало целых семь лет? Где она была и что делала? Для чего вернулась? Она никак не могла найти ответы. Но и это еще не все, оказалось, после исчезновения Лауры все ее родные и прислуга, жившая в доме, скоропостижно скончались при странных обстоятельствах. За полтора года умерли или погибли все, не осталось никого, и с тех пор о заброшенном поместье Моретти в Лондоне ходила дурная молва. Говорили правда, что там еще жила гостья с далекой Сицилии, но она куда-то исчезла еще до злополучных событий. Лаура не видела иного выхода, кроме как, появившись в столице, утверждать, что вопреки глобальным обстоятельствам только вернулась из Италии.
Пытаясь вернуться к нормальной - насколько это возможно - жизни, отреставрировав заброшенный особняк и наняв новых слуг, Лаура стала замечать первые изменения в себе и своем поведении. Ее и без того острый ум стал еще острее. Она подмечала, что ей легко даются иностранные языки, что сложные математические формулы просто раскладываются в уме, что большие объемы информации усваиваются легче. Вместе с тем изменения затронули не только разум Лауры, но и ее личность. К горячему итальянскому темпераменту добавилась какая-то твердость, даже холодность, в какой женщина находила простым решаться на серьезные, тщеславные поступки. Стало навязчивым желанием стремление вознестись над другими, но уже не в каких-то благородных целях, нежели прежде. У нее не было родни, не было кого-то, кто был способен остановить, а земные законы начали казаться чем-то незначительным - каплей в море, песчинкой в безграничном мироздании. Однако Лаура не утратила принципиальность и веру. Сейчас она как никогда остро сознавала, какой большой грешницей стала, и поэтому молилась. Молилась, но ничего не могла поделать с собой, будто бы кто-то извне направлял ее. Постепенно Лаура стала бояться смотреть подолгу в зеркало, ей с трудом давалось задержать взгляд на собственном отражении, а затем она пугалась от того, что на смену необъяснимому отвращению приходит необъяснимое вожделение. Вожделение, сродни такому, какое она ощущала, будучи еще подростком: ученицей в гимназии, втайне засматривавшейся на сокурсниц, запиравшийся в комнате, дабы стыдливо разглядывать недвусмысленные гравюры с обнаженной натурой, купленные у уличных художников. Вдруг Лауру стали наравне с Библией интересовать оккультные книги, и она раздобыла копии запрещенных трудов. Ее тяга к созиданию тоже заиграла новыми красками, но столь немыслимыми, что все ее творения, будь то полотно, стихи, проза или музыка походили навевали неподдельный ужас, и поэтому не выходили за пределы поместья. Позже, когда казалось, что хуже уже быть не может, и за душу Лауры и без того основательно взялись некие чудовищные силы, началось снохождение.
Слуги знали, что госпожа им страдает, поэтому привыкли к ночному шуму из хозяйской спальни, вход в которую был категорически запрещен. Однажды поутру Лаура нашла у изголовья кровати промокшую мантию красного бархата, незнакомый женский чулок, свою испачканную в крови заколку для волос - длинную и изящную - и дневник, который, несомненно, был написан ночью ее лихорадочно дрожавшей рукой. Содержание составляли предложения на самых разных языках, некоторые из которых вообще не имели отношения ни к одним из известных людям по сей день. На страницах говорилось о событиях ночи глобальной катастрофы и связанных с ними семи годах, в течение которых Моретти считалась пропавшей без вести. То время всецело наполняли жуткие ритуалы в таинственном культе, связанном с масштабным происшествием, и жертвоприношения в неведомых мирах неизвестным богам, даровавшим новые возможности. Сперва шокированная Лаура не поверила в свою причастность к чему-то столь зловещему, вновь принимаясь неистово молиться, но это едва ли помогало. Тогда она сожгла дневник в камине только для того, чтобы на следующее утро найти еще один с ровно таким же содержанием, лихорадочно написанный ее рукой за минувшую ночь. Перечитывая его, женщина с неподдельным ужасом христианки ловила себя на мысли, что содержание ее будоражит и интригует. Лаура не могла разобрать всего текста самостоятельно и тогда решила прибегнуть к услугам проверенного гипнотизера, который ввел бы ее в транс, заставляя говорить о событиях минувших лет. Тот ничего не разобрал в речи отвечавшей на разных языках итальянки, а когда же та, вопреки "врачебной тайне", через несколько дней решила подать ему идею собрать на сеансе стенографисток, владеющих языками и способных их записывать, было уже поздно. Гипнотизер застрелился, не оставив предсмертной записки. У самоубийцы остались жена и дети, и ничто прежде не говорило о том, что он способен наложить на себя руки. После этого случая Лаура стала пропадать из своей спальни, несмотря на надежно запертые двери и окна, а по возвращении во все том же беспамятстве дополняла жуткие записи. Слуги, державшие ухо востро всю ночь, оказались бессильны в том, что проследить, как исчезает хозяйка, и тогда она попыталась сделать это сама, рассыпав муки в спальне и коридорах. Утром, не найдя никаких следов на полу и видя свою верхнюю одежду нетронутой, Лаура уже готова была успокоиться. То, что ночной кошмар наяву не отступил, а дал новый виток, стало понятно, когда женщина увидела множественные черные отпечатки своих ладоней и босых ног, вымазанных в чем-то вязком. Вот только не на полу, а на потолке, шедшие из дымохода камина. Тем же утром обнаружилось, что одна из молодых прачек ночью покончила с собой, голой вздернувшись на шнурке от корсета, принадлежавшего госпоже, в который та была одета накануне вечером, а, значит, попасть в стирку предмет дорогого гардероба попросту не мог.
Одно становилось ясно Лауре. Что бы ни происходило в те выпавшие из ее жизни семь лет и теперь по ночам, ее душа грешна без меры, и одними молитвами ей не помочь. Тогда в ход пошла благотворительность, чтобы хоть немного склонить чашу весов на сторону добра, которое, да поможет Господь, увидит та сила, что никак не желает отпускать Лауру, и отступит перед добродетелью. Но необъяснимое не спешит оставлять Моретти, все так же заставляя ту молиться днем ради спасения, а по ночам исчезать, дабы творить в беспамятстве жуткие вещи. Постепенно женщина замечает, как и днем она тоже ожесточается, а в голову все чаще приходят грешные тщеславные мысли. Однако в прикроватной тумбе Лауры спрятан револьвер на тот крайний случай, когда страх перед неведомым, пересилив боязнь тяжести греха самоубийства, окончательно возьмет верх над еще не сломленной волей.
Об игроке |
6. Способ связи
7. Пробный пост
Помощникам Моретти так и не удалось увидеть, чем закончилась эпопея о легендарном певце, ищущем подтанцовку, потому как Джеймса и Афину по голосовой связи почти сразу вызвала в свой кабинет Лаура. Свежеиспеченным подчиненным пришлось впервые подняться на одну палубу вверх, где располагались преимущественно помещения для владельца итальянской "Грации" и ее VIP-гостей. И здесь роскошная дизайнерская обстановка футуристической суперяхты во всеуслышание заявляла, что хозяйка этой плавучей резиденции знает, как потратить деньги, не ударив в грязь лицом перед другими толстосумами: бассейны, спа, сад, бильярдная, банкетный зал, фонтаны...
- Кажется, я знаю, на что потрачу свою первую сотню миллионов. - Замечталась Афина по дороге до места.
- А как же помощь нуждающимся? - Наигранно удивился Джеймс. - В Африке их много, Лаура, кажется, не забывает и о них. Кажется.
- Да хрен бы с ними, с этими нуждающимися! - Махнула женщина рукой. - Впрочем, если денег столько, что за всю жизнь не сосчитать, то почему бы и нет?
Риторический вопрос, как ему и положено, остался без ответа, когда двое добрались до кабинета. Неотразимая Лаура Моретти в элегантном платье сидела за стоявшим на ступень выше основной части помещения (не иначе, чтобы демонстрировать превосходство над посетителями, посмевшими ступить в эти владения) письменным столом, повернувшись спиной к иллюминаторам во всю стену позади и лицом к гостям, расположившимся на диване и в креслах со стаканами выпивки в руках. Гостей было трое: мужчины довольно грозного вида, одетые не под стать грандиозному событию посреди Южной Атлантики - в бессменные кожаные куртки и жилеты с нашивками в виде рыцарских шлемов и мечей. "Тевтонцев" тоже пригласили, но не всех, а только самых главных: президента клуба, его заместителя и сержанта.
- ...и "Тевтонцы" хорошо себя показали во время вооруженного налета бандитов на мой дом, поэтому у меня есть предложение для всего клуба. - Говорила Лаура, когда Джеймс и Рэйчел переступили порог. - Мои помощники здесь, прекрасно. Значит, я могу вдаваться в подробности.
- Мы с удовольствием выслушаем. - Уважительно произнес коротко стриженный мужчина в кресле, уже седой, но все еще крепкий и рослый, несмотря на свои шестьдесят с лишним, а то и все семьдесят. На жилете гостя, у самого сердца, красовалась нашивка президента байкерского клуба. - Старина Бенджамин упоминал, что Вы не только очень гостеприимная, умная и прекрасная, но и на редкость деловая женщина. Вижу, что это действительно так.
- Благодарю. - Кротко произнесла итальянка, несколько удивленная манерами главаря уличной банды, но едва ли впечатленная, чтобы это продемонстрировать, вмиг теряя хватку. - А теперь к делу.
Хозяйка судна неторопливо закурила сигарету на изящном мундштуке, извлеченную из дорогого портсигара, лежавшего в клатче. Байкеры выжидающе следили за дамой. Что же до Джеймса и Афины, то они поднялись к Лауре, встали по сторонам от стола, сразу за ее спиной, мельком переглянувшись. В голове Джеймса вертелась та же самая мысль, что и в голове Рэйчел: разве это умно, оставаться в закрытом помещении, пускай и на своей яхте, наедине с тремя байкерами, у которых на уме может быть что угодно? Впрочем, Эшфорд быстро понял: Лаура знала, что делала. Роковой женщине не впервой вести подобные переговоры и находить эту тонкую грань между безопасностью и умением произвести впечатление, добиваясь своего. Кроме того, под столом у Моретти был спрятан заряженный пистолет, до рукояти которого дотянуться не составляло труда.
- Итак, джентльмены, - Начала она. - Как я уже говорила, недавно мой дом подвергся нападению. С Божьей помощью мы все выдержали это испытание. Однако на том испытания не заканчиваются. У меня появился серьезный противник, которого нельзя недооценивать. И не только у меня, а у всего города, но обо всем по порядку. Сперва я хотела бы напомнить всем вам, что лет десять назад ваш клуб и моя семья едва не стали партнерами: Моретти, во главе с моим дядей Винченцо, закупали оружие оптом и искали здесь кого-то, кто был бы готов купить товар на реализацию в розницу. "Тевтонцам" уже был хорошо знаком черный рынок, однако, не срослось. Моего дядю, упокой Господь его душу, арестовали, а я еще не стояла во главе семьи, а только помогала в делах.
В подтверждение слов Лауры президент клуба и его заместитель закивали в знак того, что помнят о таком повороте событий давно минувших дней.
- Для того, - Продолжала Моретти, стряхнув пепел с тлевшей сигареты, - Чтобы выстоять в этой борьбе, мне нужны три вещи: оружие, деньги и люди. С первым проблем нет, со вторым - тоже, но здесь всегда есть, куда расти. Что же касается третьего, и самого главного, то я не могу принимать в свою семью новых бойцов. Совет этого не одобрит. По крайней мере, пока я отошла от дел, к которым хотела бы вернуться. Догадываетесь?
- Вам нужен деловой партнер, который купит товар на реализацию в розницу. - Кивнув, смекнул президент.
- И не только партнер. - Выпустила сизый табачный дым из легких Моретти. - Я упомянула и о бойцах. Вижу, у вас есть вопрос.
- Совет семей это одобрит? Почему бы не попросить людей на защиту у них? - Закономерно поинтересовался сержант.
- Им придется это одобрить, но людей они мне все равно не дадут. Как я уже говорила, противник опасен и для них тоже: сегодня привычный порядок вещей будет нарушен, попомните мои слова, господа. Кроме того, без людей мне не вернуться в бизнес.
- Что за противник? - Спросил президент, отставив полупустой стакан спиртного на стеклянный столик перед собой.
- Его называют Юлий. - Ответила Лаура, пристально глядя на мужчин. - Доводилось слышать о таком?
Те отрицательно покачали головами. Что ж, блаженно неведение. То, что до поры Юлий не давал о себе знать, находясь в тени, могло сыграть делу Моретти на руку.
- Он хочет подмять под себя весь город и не остановится ни перед чем, готов даже пойти по трупам мирных людей, уверяю. Скажу только, что у него в подчинении не меньше сотни опытных боевиков. Подробности с доказательствами вы услышите позже, на общем собрании. Однако только от вашего решения прямо сейчас зависит, будете ли вы там присутствовать в качестве моих... партнеров. Сколько людей в вашем клубе?
- Человек восемьдесят. - Недолго подумав, ответил сержант. - Если собрать всех: и кандидатов, и престарелых членов из близлежащих городов, не только Кейптауна.
- Боюсь, этого мало. - Вздохнула Лаура. - Придется увеличить численность "Тевтонцев". Сколько из этих восьмидесяти - люди с реальным боевым опытом?
- Они почти все знают, как держать в руках оружие. - Улыбнувшись, уверил глава байкеров.
- Нет, я не об этом. - Холодно взглянула Моретти на собеседника. Она очень не любила, когда ее пытаются убедить в чем-то против ее воли. - Джеймс, ты человек бывалый, будь добр, объясни нашим гостям, что я имею в виду.
Эшфорд сделал шаг вперед. Недолго собирался с мыслями, затем заговорил:
- Донну Моретти не интересует, сколько из "Тевтонцев" бывали в уличных перестрелках. Есть ли среди вас те, кто участвовал в полномасштабных военных действиях? Бывшие военные. Боевики Юлия и террористы это, конечно, не спецназ, но и не уличная шпана, поэтому только военные смогут тягаться с ними.
В ответ на это вице президент незамедлительно указал на два шрама на щеках, а затем спокойно закатал левую штанину потертых джинсов, под которой почти по колено конечность оказалась заменена механическим протезом:
- Вот. Это я отдал своей стране в войнах с повстанцами. Таких как я наберется еще десятка два. И все же, кое-что для меня все равно остается неясным. Если Вы знаете, что нас меньше, и что мы не сможем тягаться в полную силу с этим Юлием, тогда почему обращаться к нам? Почему бы не заручиться помощью таких же наемников?
- Исключено. - Быстро нашлась с ответом Лаура. - Наемникам, в отличие от вас, терять нечего. У вас здесь, как некогда и у меня, родные и близкие, которым тоже грозит опасность. А наемники могут сбежать, как только на своей шкуре прочувствуют всю серьезность ситуации. Чем им в таком случае рисковать,помимо кошелька? Кроме того, я ищу партнера надолго.
Ненадолго воцарилась пауза. Все задумались над словами дамы и были вынуждены молча признать, что они правдивы.
- И что же мы им противопоставим? - Поинтересовался, наконец, седой "Тевтонец".
- Рэйчел, будь добра, покажи им. - Распорядилась она.
В ход пошли заготовленные заранее козыри. По нажатию Афины на скрытую кнопку на стене кабинета, панель отодвинулась в сторону, открывая потайной отсек, из которого на невысоком постаменте выехал мужской манекен. Девочки никогда не меняются, и любят играть в куклы - Рэй потратила не один час, чтобы привести экспонат в нужный вид, снарядив "игрушками" из тайника Моертти. Манекен был одет во внушительного вида разгузку, голову венчал закрытый шлем современного бойца. В оружии и амуниции нехватки тоже не было: штурмовая винтовка в пластиковых руках, складное ружье за спиной, пистолет в кобуре и магазины в патронташах. Немудрено, что зрелище произвело на байкеров впечатление - мальчики любят играть в войнушку.
- Это, конечно же, далеко не все, что я могу вам предложить, если вы согласитесь. - Уверяла Лаура.
- Впечатляет. - Сказал кто-то из байкеров, приподнявшихся со своих мест.
- Тех же, кто не обладает боевым опытом, можно попытаться научить в кратчайшие сроки, наняв инструкторов. - Продолжала хозяйка судна. - Передовых вояк это, конечно, из них не сделает, но существенно повысит наши шансы. Джеймс, сколько получает в день наемник средней руки в горячей точке?
- Официально: тысячу-две. - Ответил Эшфорд, прикидывая доход и траты в уме. - Неофициально: все пять.
- Неофициально? - Приподняла бровь дама.
- Военные трофеи. - Припомнила удачный эвфемизм Афина, который мог означать что угодно от мародерства вплоть до контрабанды и заказных убийств.
Джеймс кивнул, соглашаясь, как некогда соглашался с такой политикой "Бэллтауэр", попросту не имея иного выхода.
- Что ж, - Оглашала свое решение итальянка - Думаю, для начала, каждый "Тевонец", который согласится защищать меня, а заодно и своих родных от Юлия, будет получать тысячу в день. Полторы, если имеет подтвержденный боевой опыт или пройдет жесткую подготовку у одного из инструкторов, которых я предоставлю за свой счет.
- Вы очень щедры, госпожа Моретти. - Улыбнулся президент. - Думаю, мы легко достигнем соглашения. А ваши слова я передам остальным.
- Это еще не все. - Поспешила остановить собеседника дама. - Теперь о бизнесе: поговорим о том оружии, которое пойдет на продажу. Поставки из США, Европы и России будут регулярными. Понимаю, что вам просто не потянуть финансово большие объемы, к каким я некогда успела привыкнуть. Но я готова пойти на уступки и продавать товар по частям с небольшой наценкой, но только при одном условии.
- Каком?
- Ваша территория. Можете оставить ее себе, мне она не нужна, но поначалу вы будете отдавать мне тридцать пять процентов со всех своих дел, не считая перепродажи оружия. - Демонстрировала хищную хватку Лаура, напоминая тем самым, что любая щедрость имеет границы, а все в мире - свою цену.
- Тридцать пять? - Удивился заместитель. - Это очень много.
- Господа, а разве мы здесь собрались для того, чтобы попусту тратить время, считая жалкие крохи? - Усмехнулась женщина в манере, напоминавшей всем лишний раз, с кем они имеют дело. - Взамен я даю вам неплохую возможность заработать в перспективе и обеспечить безопасность своим семьям. Кроме того, никто не отнимает у вас право устанавливать розничную наценку, какую сами посчитаете нужной. Главное, чтобы мое оружие не попадало не тем людям, которые и попытаются нас всех им же убить. Ну что, джентльмены, по рукам?
Стоило признать, предложение столь гениальной, сколь и прекрасной Лауры Моретти звучало резонно. Бизнес есть бизнес: ничего личного, только трать деньги, чтобы зарабатывать деньги. Она это прекрасно понимала, а еще знала толк в переговорах. Вот почему, догадался Джеймс, семья с ее помощью некогда взлетела так высоко. Вот почему, оставшись одна на пятом десятке, она смогла взять дела в свои руки и продержаться на плаву достаточно долго - до самой тюрьмы - но и тогда не потерять большую часть того, что успела нажить. Вот почему ей нельзя было отказать. Дело далеко не в одной внешности и амбициях роковой дамы.
Мужчины, коротко посовещавшись полушепотом, поднялись со своих мест. Седой тевтонец, приблизившись к столу (Джеймсу показалось, что это напоминает ему то, как проситель преклоняет колено перед королевой на троне, чем в сущности эта сцена и была), принял в грубую ладонь протянутую изящную руку Лауры, пожимая ее:
- По рукам.
- Мудрое решение. - Произнесла итальянка, кивая. - С вами приятно иметь дело.
- Это взаимно. - Сказал глава "Тевтонцев" в ответ, поднеся дамскую ручку к своим губам для поцелуя.
Когда все формальности были соблюдены, и гости отправились обратно на главную палубу, Лаура вновь уселась в кресле, устало взыхая. То было лишь начало, ей еще предстояло убедить в своей правоте не одну влиятельную мафиозную итальянскую семью, а отступать было некуда: Рубикон уже перейден. Она знала, на что шла.
- Не доверяю я им. - Произнес в тишине Джеймс, садясь в освободившееся удобное кресло. - Дед Афины, конечно, порядочный человек, но насчет них я не уверен.
- И это правильно. - Едва заметно сверкнула глазами хозяйка "Грации". - Ты и не должен им доверять. С них нельзя спускать глаз.
- Это уж точно. - Вздохнула теперь уже наученная опытом общения с клубом Рэйчел, возившаяся с манекеном.
- Вы оба далеко пойдете. - Сделала своего рода комплимент помощникам Лаура, но сказать большего не смогла.
В кабинете зазвонил внутренний телефон, заставивший ее нажать на кнопку громкой связи.
- Я же сказала, чтобы меня не беспокоили! - Возмутилась итальянка.
- Донна Моретти, простите, - Извинялся мужской голос секьюрити на том конце провода, - Это срочно.
- Что на этот раз?!
- Мы поймали шулера в казино, его нет в списке гостей! Он не говорит, как попал на борт, говорит только, что у него очень важная информация лично для Вас...
- Как. Его. Зовут? - Медленно приподнялась женщина из-за стола, сжимая руки в кулаках, того и гляди готовая пустить их в ход.
- Кон... Конрад.
- Никуда его не выпускать из казино до моего прихода! Я сейчас буду! - Резко нажала на кнопку отключения связи Лаура, и, набросив на изящные открытые плечи белоснежную меховую накидку, висевшую на спинке кресла (на палубе еще дул прохладный утренний ветер), выжидающе взглянула на помощников, не забывая про сигарету в пепельнице. - Послушаем, что нам скажет шулер. Заодно узнаем, где нужно усилить безопасность. Господи, помоги.
Джеймс вышел из кабинета следом за женщинами.
Отредактировано Laura Moretti (16 июля, 2017г. 10:22:51)
