Люди испокон веков привлекают демонов своей сущностью. В чём именно заключён секрет такого странного магнетизма? Конечно, главным и весомым фактором является хрупкая, манящая, играющая в сознании дьяволов тысячами непохожих друг на друга различных цветов и оттенков, душа. Душа, хранящая в себе неимоверную силу, возможности и при этом зачастую столь не ценимая самими её обладателями.
Однако нужно попытаться быть искренними и признать, что не одна она привлекала взоры демонов. Люди сумели сотворить настолько неповторимый и непривычный мир, наполненный множеством различных деталей для услад, удобств, потех и радости глаз. Их головы словно были переполнены различными насекомыми, кои водятся под трухлявым пнём. Эти маленькие букашки ползали внутри их черепных коробок, вызывая тихим шорохом своих лапок  у людей приступы гениальных озарений, творческих взлётов,  безумных, но по-своему очаровательных идей.
Люди были переполненными пороками, коим отдавались с таким пылом, что милым проповедникам впору было свои речи не против дьяволов обращать, а молить небеса пощадить всё человечество. Чревоугодие, прелюбодеяние, убийства, жадность, завистливость и многое, многое иное. Нужно отметить, что  перечне этом находились пункты, с которыми дьяволы были так же не против ознакомится и испробовать.
Попав на Землю, дети Ада будто ворвались в кондитерскую, на стеклянных полках которой находилось множества сладостей, коих они ранее не то что не пробовали, но даже и не слышали. Многие с головой ушли в исследование того, что может подарить им обретённая оболочка и смакование новых и не привычных чувств.
Иногда казалось, что люди так интересны, потому что крайне хрупкие и беззащитные. Многие из них напоминали факелы, горящие, ведущие за собою остальных, освещающие им путь. Вот только потушить их пламя мог любой порыв сорвавшегося ветерка. Они старались успеть всё и сразу, потому что судьбой был отведен им короткий час. Что такое жалкая сотня лет? Всего лишь несколько песчинок упавших вниз в огромных часах времени. Наверное, именно потому жители Земли если любили, то страстно, если ненавидели, то всем сердцем, если желали помочь, то готовы были броситься в горящий дом, если мстили, то рьяно и скоро.
Но демоны – не люди, и в их распоряжении куда больше времени, а потому и спешить некуда.

Фокс был из тех, кто никогда и ничего не забывал и не прощал. Вот только его ответные выпады отличались несколько от тех, которые предпочитали его «братья». У них был один закон: кто сильнее, тот и прав. Это истина, неизменная и крепкая, её невозможно разрушить, а потому, зачастую, одна сторона беспощадно разрывала вторую, скидывая ту вниз по лестнице, на самое дно Ада. Деймос признавал право силы, но ещё он признавал то, что куда слаще нанести точный удар в несуществующее сердце врага, чем попросту того уничтожить одним щелков пальцев.
Тяга Фокса к закулисным играм сделала его подобно серому дыму, держащемуся отдалённо и неизвестно когда готовому заползти тебе в поры, под кожу.
Сегодня настал день раздавать долги, кои Деймос успел задолжать. Будь он обязан кому-то иному, то всё было бы иначе и закончилось куда более блекло и невзрачно. Однако его визави в данном деле выступал тот, кого среди людей принято называть другом.
У самих дьяволов такого понятия не наблюдалось, но, как говорится, всегда есть исключения. Вот и Фокс с Клэйрком  стали тем самым непонятным и внезапным исключением из общих правил.
Наверное, стоит уточнить, что дружба в их понятии была довольно-таки странной и, пожалуй, даже пугающей. Эти двое питали уважение, если можно так сказать, друг к другу, и в момент смертельной опасности готовы были бы прийти друг к другу на помощь, но вот во всём остальном… Хм. Предать, сострить, устроить «весёлые выходные», увести из-под носа душу, а после ещё и пригласить к себе, отметить такое событие – это всё у них уже стало обычаем. Как однажды сказал сам Фокс: «Я подставлю ему плечо, если то потребуется, но как вижу, в данный момент, Клэйрк максимум  лишится оболочки, так что это не предоставляет смертельной опасности, а почему я пока допью свой чай».
А посему, конечно же, Фокс должен был почтить своего друга вниманием и лично увидеть выражение лица оного в момент, когда дьявол вернул ему старинный долг. Когда-то, очень давно, Гидеон решил поиграть на нервах Деймоса и с лёгкой подачи нарёк его «начальником путан». Это прозвище прижилось в Аду и быстро разлетелось. И хотя в лицо Фоксу никто такого не говорил, но за спиной звали именно так. Сказать, что прознав об этом, дьявол был взбешён – не сказать ничего. Однако он ничем не выдал своего раздражения и лишь усмехнулся, делая вид, будто прозвище нисколько его не зацепило и не оскорбило. Шли года, Клэйрк успел позабыть об этой ситуации, ведь Фокс никак не мстил и не давал даже понять, что собирается отплатить за такое «величие». Вот только Деймос всё время выжидал случая, позволившего выбрать красивое блюдо, на котором он преподнесёт холодное яство другу.
- Смотрю, твой новый облик прибавил немного в весе? – С улыбкой переступив порог комнаты, проговорил Фокс. Его впустили без лишних разговоров и указав где именно находиться хозяин дома. – Рад видеть тебя в добром здравии, друг мой.

Отредактировано Mr. Fox (13 марта, 2019г. 12:51:48)

На лице хозяина дома идеальная маска, слепленная из радушия и улыбки на устах. Никто не подметит истины, не сможет отловить в интонациях, чуть хрипловатого голоса, фальшь. Гидеон играет роль с величием достойным королей. Он идёт до конца, не позволяя никому, даже самому себе, разобрать великолепно сооружённый фасад, за которым скрываются настоящие эмоции.
Но если взглянуть в карие глаза демона, то можно узреть в его зрачках, словно в чёрных зеркалах, отблески пламени преисподней. Взгляд демона полон гнева, густого, готового стать плотным,  удушающим, реальным.  Создавалось впечатление, что ещё немного и Фокса оплетут липкие и крепкие лианы злости Гидеона, сдавливающие и перекрывающие доступ к кислороду, который, по сути, не так уж и был необходим Деймосу.
Взор хозяина дома был острее любого стилета и жарче костров инквизиции. Казалось, что сейчас этот взгляд растопит бледную кожу Фокса, словно парафин, оголяя мясо, являя миру окровавленные кости черепа. Он пожрёт, испепелит дотла, уничтожит и не оставит и следа.
Такие метафоры, проскользнувшие по кромке сознания Деймоса, вызывают на устах лёгкую улыбку. Иного он и не ожидал, иначе бы разочаровался в своём визави. Их связь, изувеченная и вызвавшая холодный ужас и непонимание у смертных, имела особенный пряный вкус, оставляющий долгое и терпкое послевкусие.
- Все мы не без изъяна, - с сожалением проговаривает дьявол, не намереваясь извиняться или оправдываться. Такие мелкие выпады сейчас не особо задевают его, пройдясь по коже словно перо и даже не вызывая мурашек.
Пройдя к указанному креслу, Фокс усаживается в него, словно ничего плохого и не сделал, а попросту пришёл к старому другу в желании провести с тем время за приятным разговором.
Взгляд светлых глаз Деймоса мажет по фигуре Клэйрка, подмечая произошедшие в том изменения. И они заключаются вовсе не в смене оболочки, ином теперь голосе и прочих и без того явных метаморфоз. Всё куда глубже, важнее и острее. С Гидеона неспешно осыпался лоск, словно ржавчина с покрытого коррозией железа. Его жесты утрачивали размеренность и плавность, а излюбленные привычки таяли подобно туману под солнечными лучами рассвета.
Всё это в совокупности вызывало странный и непривычный зуд, где-то в области солнечного сплетения. Фокс не мог дать точное определение его возникновению и установить истинный очаг возгорания и рождения незнакомых ему эмоций. Единственное, что дьявол точно знает – ему это не нравится. Не нравится, что впервые очень явственно была оспорена бессмертность демонов, что Ад замер в удивлении и в нём стали просачиваться странные слухи, что сильный и властный Гидеон внезапно пал почти до самого дня из-за вмешательства кого-то со стороны. Деймосу не нравились изменения вокруг, не нравились изменения в его старом знакомом, не нравился почти ощутимый запах смерти, повисший в этом доме, пропитавший собой, казалось, даже сами стены.
Но свои мысли Фокс не озвучивает. Пока что.
- Благодарю за предложение, может чуть позже, - склоняя чуть в бок голову к плечу, отвечает Деймос, наблюдая за собеседником. – Бесчестному проходимцу? Право, неожиданное, новое прозвище, друг мой.  Я определённо его не заслужил. Разве подло помочь товарищу в трудное время и избавить его от тяжкой ноши?
В интонации Фокса умело добавлена приправа из удивления. Брюнет даже на несколько секунд хмуриться, будто всерьез размышляя над тем, чем мог заслужить такие обращения и разгневать хозяина дома. Он же почти герой-спаситель, подставивший плечо в нужный час. Гидеон не в силах снабжать ведьм силой, сам еле держится в новой оболочке и выжил, тут не до мыслей о других. И конечно забрать такое бремя – долг друга. И пусть в действительности – это удар в спину, но Деймос готов всё преподнести именно в формате помощи.
- Кому, как не «Начальнику путан», под своё крыло принять очередную пташку, попавшую в беду? Да и не мог я не прийти на помощь тебе, снять с тебя ярмо, дабы ты не распалял свои силы ещё и не ведьму.
Фокс встречается взглядом с сидящим напротив него демоном, смотря пронзительно и спокойно. Только что тонкие пальцы Деймоса с щелчком перебросили невидимую монету в ладонь Гидеона. Он расплатился за былое, отдал долг.

Закинув ногу на ногу, Фокс с улыбкой взирает на собеседника, чуть покачивая мыском туфли, словно он слышит не возмущённую речь, а тихую музыку.
Дьяволу всегда импонировало то, что под манерной, изысканной личиной Гидеона, походящей на произведение искусства, сотворённой из бледного мрамора, пряталось нечто бурлящее, обжигающее, колючее, пылкое.
Деймосу охота ухватить это ускользающее мгновение, растянуть как можно дольше, пока оно не станет походить на тончайшую плёнку, мыльный пузырь. Разве можно успеть насладиться ускользающими секундами, в которых втиснуто столько ярчайших событий? Тысячи мелочей, крошево чужих чувств, разбивающихся об привычную холодность, опадающими еле заметными осколками к стопам.
Гидеон переполнен возмещением, путается в обращениях, то подчёркнуто высокомерно обращаясь на «вы», то от переизбытка злости переходя на «ты». Жар в карих глазах готов опалить, а уголки губ кривятся, кажется, ещё немного и в них скопить яд, которым пытаются отравить Фокса.
Неимоверно, прекрасно, неописуемо. Ещё, ещё, больше, он долго ждал этого момента, слишком долго.
- Глупость? – Бровь изгибается, а губы складываются уже не в усмешку, а нечто вырезанное на бледном лице стилетом. – О, мой обожаемый друг, бьющий лучше любого врага, вы не только пустили слушок среди культистов, но приложили немало сил, дабы это прозвище закрепилось среди демонов. Мне прекрасно известно, как ловко вы употребляли такое обращение в мою сторону среди высокопоставленных дьяволов, и умело вбивали в чужие голову данную ш у т к у.  Сейчас и не сыскать в Аду того, кто не будет порочить моё имя вашей забавной шуткой.
Деймос чуть вскидывает подбородок, почти копируя ранний жест своего собеседника.
- Но конечно, вы это сделали не со зла, без намерения унизить меня или воткнуть в моё самолюбие остро заточенный кинжал. Как и моя забава с ведьмой – жест помощи и поддержки, - уже более спокойным и ровным голосом произнёс дьявол, проходясь пальцами по манжету пиджака. – И что значит верните? Мы с вами никогда не сворачиваем назад, движемся лишь вперёд. Разве вы можете изменить былое, стереть с чужой памяти пресмешную шутку? Вот и я не могу вернуть вам ту, кто была когда-то вашей ведьмой.