Джозеф Майкл Райт (Joseph Michael Wright)
О персонаже |
1. Полные имя и фамилия персонажа, возраст, раса
Джозеф Майкл Райт, 37 лет, человек
2. Род деятельности
Священник, миссионер, охотник на ведьм.
3. Внешность
Christopher Walken
Обладатель роста слегка выше среднего - 5,9 футов. Обладатель весьма неплохого телосложения за счет регулярных пробежек и боксирования с грушей. Впрочем, воочию убедиться в этом у окружающих шансы практически нулевые, потому что извечная ряса полностью скрывает очертания тела, превращая Джозефа в эдакое угловатое черное нечто.
Нельзя сказать, что на лицо он как-то особенно привлекателен. Скорее уж он берет за счет крайне живой мимики и артикуляции - каждое слово и каждая эмоция на лице Джозефа кажется слишком артистичной, словно у театрального актера. Впрочем, каждый священник немного театрал по своей сути и подобная особенность лишь помогает ему легче завоевать расположение паствы.
Обладатель аккуратной щеточки под носом. Ну, или не особо аккуратной козлиной бородки. Или же идеально выбритого подбородка. Любовь Джозефа к различным стилям усов и бород сравнима лишь с его желанием экспериментировать. Минимум трижды в полгода он подбирает себе новый имидж и держится так до нескольких недель, после чего сбривает все начисто, чтобы затем отрастить еще более пышную и вычурную растительность на лице.
4. Способности и навыки
Бытовые:
Свободно разговаривает на английском и испанском, способен кое как объясняться на немецком, русском и хинди, с помощью справочников успешно может переводить тексты на санскрите, латыни и иврите.
Обладатель неплохого багажа знаний в практической географии - знает, как составить идеальный маршрут из точки А в точку В, сводя до минимума скорость и денежные затраты на путешествия. Подчас, конечно, необходимо пожертвовать комфортом.
А к различным удобствам он совершенно не требователен. С самого детства его приучали к аскетичности во всем - от еды до личных апартаментов. В итоге, Джозеф способен комфортно расположиться хоть на каменном полу в просоленной пещере и с удовольствием вкусить намокшего хлеба.
Профессиональные:
Великолепный знаток всего,что касается богословия - знает наизусть Ветхий Завет и большую часть каноничных Евангелий и способен цитировать их даже со ссылками на конкретные стихи. Помимо этого, является неплохим теософом, проштудировавшим в свое время множество различных нехристианских священных текстов и не прочь пообщаться по этому поводу с представителями других религий.
Весьма и весьма неплохой оратор, чего и следует ожидать от священника миссионерской закалки. Конечно, мгновенно обращать словом языческих дикарей в смирных прихожан он не умеет, но дайте ему время и гарантию того, что из его скальпа не сделают аккуратненькую поделку народного творчества и Джозеф наверняка заставит задуматься о своем выборе даже самого закостенелого человека. Он великолепно умеет располагать к себе людей - зачастую даже люди, далекие от религии не прочь познакомиться со священником поближе и просто поболтать на отвлеченные темы.
Умеет и любит делать больно. Со священной яростью обрушивается на ведьм, демонов и культистов, устраивая тем пару-тройку веселых часов, прежде чем отправить обратно в ад. Прекрасно знает, как именно надо резать освященной сталью плоть еретика, чтобы тот сотню-другую раз пожалел, что не является добропорядочным христианином.
Мастер партизанской войны. Властям очень сложно доказать, что убиенная дама являлась ведьмой, а потому требуется определенная осторожность - незаметно выбирать цель, ненавязчиво добывать о ней информацию, а после нанести удар. Да нанести так, чтобы не было свидетелей, да и сама ведьма до самого последнего момента не подозревала о грядущих тепловых процедурах.
Прекрасно обращается с ножами. Используя свои верные освященные клинки, Джозеф в ближнем бою вполне может потягаться даже с закаленными солдатами, чего уж говорить о средних дистанциях - рука, которая хоть уже и начинает испытывать первые симптомы надвигающегося артрита, все еще способна с завидной точностью метать ножи.
5. Общее описание
Своих биологических родителей Джозеф никогда не знал. История его начинается с того, что сверток потертой ткани на своем пороге находит настоятель небольшой церквушки неподалеку от Салема, штат Массачусетс. Отец Питер посчитал, что не имеет права оставлять дитя на верную смерть под проливным дождем и решил на время оставить его у себя. Сорокалетний холостяк толком не понимал, что следует делать с карапузом, перекрикивающим непрерывный стук капель дождя, а потому провел ночь в праведных муках, умоляя ангелов спуститься и выколоть тому барабанные перепонки.
Наутро он, оставив сверток у бездетной пары прихожан, святой отец отправился в путешествие по городу, опрашивая всех встречных о возможном месторасположении предполагаемых родителей младенца. Дело не заняло много времени - город на те времена больше напоминал крупную деревню, в которой все знали друг друга лично. Никаких зацепок. Из приезжих же была только какая-то загадочная супружеская пара, снявшая комнатушку в Салем неделей ранее и отбывшая перед самым началом ливня. Но хозяин постоялого двора опроверг эту теорию - по его клятвенным заверениям, с ними не было никакого ребенка, а стройная дама никак не могла оказаться беременной на последнем месяце.
Почесав затылок, священник решил, что, раз даже он, проживший в городе все свою жизнь, не смог разобраться, то куда уж было шерифу, лишь недавно назначенному на должность. Поэтому, в обход волокиты с законниками, он решил оставить ребенка у той же бездетной пары. Они были только за - фермер Чак, глава семейства, пятью годами ранее попавший в непростую ситуацию, связанную с лишней бутылкой виски, конем и всплывшем в нетрезвом мозгу желания пнуть породистого жеребца по заднице, не мог иметь детей и, благодаря удачной находке святого отца, теперь обзавелся настоящим наследником. Безмерно благодарная отцу Питеру супружеская чета без раздумий согласилась на, казалось бы, невинную его просьбу - когда ребенок вырастет, родители должны будут регулярно водить его в церковь и на досуге отправлять того помогать священнику. Мало того, они, совсем ошалевшие от счастья, сами предложили святому отцу выбрать имя для ребенка.
Так официально и началась жизнь Джозефа Майкла Райта, наследника сорок восьмого по зажиточности фермера штата. Детство его прошло обыденно, ведь никаких особых приключений у спокойного и благопристойного парнишки и быть не могло. Сказывался семейный авторитет, который надо было поддерживать. Друзей у него тоже не было - другие городские дети не питали особой любви к кому-то, кто предпочитал уютную компанию книг и игрушек возможности натырить яблок у старика Ларри и получить потом по заднице от него же. Впрочем, недостатка общения со сверстниками он не замечал - ребенку было интереснее проводить время с отцом Питером, слушая различные библейские притчи. Священник к тому же обладал прямо-таки невероятным даром рассказчика и в его устах любая из историй завета превращалась в настоящее приключение, которое слушатель словно бы переживал сам. Поэтому-то на проповедях всегда было не протолкнуться, а у Джозефа всегда была работенка по уборке зала после священного действа.
Когда парню исполнилось четырнадцать лет, святой отец слег. Городские врачи сходились на том, что дело в туберкулезе и давали старику от силы несколько лет - и это при условии соблюдения постельного режима. Памятуя о той услуге, что он им оказал, семейство Райтов взяло на себя заботу о священнослужителе. Мать Джозефа ухаживала за угасающим на глазах мужчиной, отец - если на то выдавалась свободная минута - неровным голосом зачитывал прихожанам строки из старинной библии Питера, а мальчуган же занимался всеми хозяйственными делами по храму. На лице же слегшего священника все отчетливей проступала некая тревога, которая не была связана со страхом смерти.
Однажды вечером он, убедившись, что церковь абсолютно пуста и никто не смог бы подслушать разговор, подозвал Джозефа к себе. Он поведал тому свою историю жизни и истории его отца и деда, тоже служителей Господа. Семья Питера была последней ветвью, оставшейся от некогда могущественного ордена искариотов. Сколоченная в штатах силами высших религиозных чинов и правительственных шишек, эта организация действовала в тайне от официальной церкви и занималась борьбой с вечной проблемой нового света - старыми богами и теми, кто им поклонялся. Выселив из этих мест коренных жителей, поклоняющихся множеству различных весьма злобных духов, янки невольно создали настоящий религиозный вакуум, заполнить который полностью оказалась не в силах даже Святая Церковь. На территории западных штатов с тех пор наблюдалась невероятно сильная активность ведьмовских ковенов и различных культов, которые, если дать им свободу действий, были способны на все, что угодно. Чтобы бороться с подобными проявлениями культистской деятельности и была создана религиозная ячейка, от которой требовался более агрессивный подход к делу. Составленный с благословления Папы из солдат и священнослужителей орден получил имя известнейшего библейского предателя, как символ того, что, хоть его действия и не одобрялись с точки зрения принципа всепрощения, его существование было необходимо для мира в целом. Именно искариоты были ответственны за разгон самого крупного ковена в США, а многочисленные процессы над ведьмами тех времен навсегда остались в памяти Салема.
С тех пор, конечно, минуло много лет, и церковь официально открестилась от искариотов, опровергая даже сам факт их существования. Деятельность культов переместилась в подполье, а количество ведьм уменьшилось настолько, что люди даже и забыли, каково это - жить в постоянном страхе и гадать, чье же дитя завтра найдут расчлененным в кругу камней. Но искариоты отказывались принять такой порядок вещей. Они верили, что, дай этим тварям немного времени и они вернутся с еще большими силами. Поэтому орден залег на дно. Ватикан грозил анафемой каждому, кто хотя бы словом обмолвится о деятельности организации, но при этом - в качестве награды за заслуги - позволил каждому из участников вернуться к своей прежней жизни, как будто ничего и не случилось. Но они все помнили. Поэтому каждый искариот передавал свои знания и навыки по борьбе с нечистью своим детям в надежде на то, что, когда наконец ведьмы и демоны вернутся, они смогут дать им отпор. Но годы шли, членов ордена становилось все меньше, связь между ними угасала и в итоге остался один только отец Питер. Никогда в жизни не имевший дела с настоящими ведьмами, он хранил верность заветам отца и деда,
Старик за всю свою жизнь так и не обзавелся потомством, а поэтому единственный свой шанс продолжить дело искариотов видел в лице Джозефа. В течение трех лет, пока он еще мог исторгать из своей сводимой кровяным кашлем глотки слова, Питер посвящал неофита в тайны ордена, заодно обучая того премудростям ведьмознатства. По большей части, конечно, в секретных документах охотников на ведьм содержалось... в общем-то то, чего и ожидаешь от подобных текстов - как определить ведьму по нежеланию следовать устоям общества, классические методы определения нечистых на помыслы граждан путем утопления и тому подобное. Но все-же там имелись и некоторые действительно полезные сведения, собранные после столкновения искариотов со сверхъестественным. Как правильно сжигать ведьм, чтобы наверняка очистить от их порчи окрестности, как искоренять культы и освящать территорию, чтобы наверняка убедиться в том, что старые боги навсегда покинули место, как биться с нечистью, используя те инструменты, что дал человеку Господь и технический прогресс - это лишь краткий перечень бесценных знаний, что хранились в засаленных бумагах и голове старого священника.
Вскорости отец Питер покинул этот бренный мир, завещав Джозефу хранить память и молчание об искариотах. Парень, к слову, не верил россказням старика ни капли. Что за чушь такая эти ведьмы и демоны? Старинные россказни, выдумки тугих на понимание окружающего предков, каким-то чудесным образом влившиеся в мировой фольклор. Но записи Питера он все-таки решил сохранить хотя бы потому, что они представляли значительную историческую ценность - в них была приведена подробная хроника ведьмовских процессов в Салеме, событий, которые исторические справочники упорно обходили стороной.
Джозеф, на тот момент восемнадцатилетний юноша, не хотел продолжать дело отца и возиться со свиньями. Он хотел повидать мир, путешествуя в самые далекие его уголки, словно герои его любимых романов. И таковая возможность ему предоставилась. Поскольку парень за годы проведенные в помощниках у старика и сам неплохо поднаторел в богословии, он имел возможность постричься в священника и, пользуясь саном, отправиться вместе с переселенцами в самые отдаленные части продолжавших расширяться соединенных штатов в качестве миссионера. На те времена в США действовали две официальные семинарии и сан можно было получить только через них. Выклянчив у отца десяток долларов на путешествие, Джозеф отправился в Джорджтаун. Обладая рекомендательным письмом от имени отца Питера, которое тот написал перед своей кончиной, он без проблем был зачислен и спустя пять лет обучения богословию и теософии, он был пострижен в священники.
Рост страны неумолимо приводил к тому, что с каждым шагом на запад или юг пилигримам все настойчивей сопротивлялись коренные жители, явно не желающие делиться своими родными землями. Боги и демонические твари, тысячелетиями заправлявшие этими землями тысячи лет были явно не на стороне горды переселенцев, а потому вся теологическая мощь диких земель объединилась в попытке противостоять нахальным янки. Естественно, мало кто из обычных людей мог правильно истолковать отголоски этой призрачной войны - например, растерзанные трупы, которые частенько находили за пределами поселений и фортов были не результатом налета стаи койотов или волков, а проделками древних духов земель.
В свои двадцать четыре года он примкнул к пограничному отряду, действовавшему на юге в качестве полкового священника и миссионера. В те времена только присоединившийся к штатам Техас все еще испытывал отголоски американо-мексиканской войны и поэтому правительством было принято решение о квартировании в Сан-Антонио отряда быстрого реагирования, задачей которого было в случае нападения мексиканцев сдерживать их атаки в памятном форте Аламо до подхода основных сил. Именно тогда Джозеф впервые столкнулся со сверхъестественным.
На второй месяц пребывания в Аламо до юного священника начали доходить городские слухи о том, что, якобы, в окрестностях города с самого окончания войны орудовали "лас брухас". Местные списывали на них пропажи детей, а также другие неприятности, происходящие с жителями города. В то время еще скептически настроенный Джозеф не придал домыслам особого значения - в конце концов, чего только не придумают суеверные аборигены. Но когда начали пропадать даже солдаты полка, к которому был приписан священник, тот уже не на шутку забеспокоился. Конечно, официально все списывалось на случаи классического дезертирства, но в памяти Джозефа предательски возникали описания ведьминских методик, которыми с ним поделился отец Питер. Все сходилось просто пугающе идеально - пропажи посреди ночи, сходящие с ума собаки, неестественная даже для жаркого штата засушливость. А еще всеобъемлющая атмосфера невысказанного страха, что, как говаривал старый священник, и было ключевым признаком присутствия дьявольских сил - демоны и ведьмы пропитывали своей аурой местность, словно помечая ее, как свою собственность.
Все еще не до конца уверенный в своей правоте, но твердо намеренный хоть что-то предпринять, Джозеф созвал несколько своих самых близких товарищей из отряда, которые могли бы всерьез обдумать его предположение. В друзьях он не ошибся и, спустя несколько дней усиленной подготовки и добычи информации, небольшой отряд из восьми человек под покровом ночи покинул форт, направляясь к старому песчаному карьеру в нескольких милях от города. Это место было выбрано не случайно - из рассказов местных священник выяснил, что именно карьер пользовался самой дурной славой среди всех прочих окрестных достопримечательностей. Многие самоубийцы решали кончать со своей жизнью, сиганув с практически отвесной двадцатиметровой песчаной насыпи, а поблизости находились несколько давно разрушенных языческих алтарей. Более подходящего места для проведения шабашей и представить было нельзя. И Джозеф не прогадал.
Обратно в Аламо наутро вернулись только двое - священник и сержант. Окровавленные, со множественными порезами, пулевыми ранениями и укусами, они еле волочили ноги, держась друг за друга. На расспросы они отвечали, что нарвались на стаю койотов. Никто им не верил, но больше ни крупицы информации из раненых вытянуть не удалось. Позже сержант повесился в своей палате, а священник бесследно пропал, прихватив все свои пожитки. Решив, что Джозеф попросту струхнул, его попросту вычеркнули из списков, как уволившегося - в конце концов, он не был военным человеком и формально подобный поступок дезертирством не считался. Но вот что на самом деле было интересно, так это то, что с тех пор среди жителей Сан-Антонио перестали ходить слухи о лас брухас.
Бегство святого отца было продиктовано вовсе не трусостью. Впервые в жизни столкнувшись с настоящей ведьмой (тварь оказалась всего одна, но даже в одиночку эта старуха умудрилась разобраться с полудюжиной закаленных солдат), ему пришлось применить все знания, полученные от старого священника и только они позволили парню выбраться живым из той передряги. Поняв, что мир действительно населен столь жуткими тварями, о существовании которых практически никто не подозревает, Джозеф начал свою войну. В следующие десять лет его путь по США и прилегающим территориям можно проследить по случаям необъяснимого и жестокого сожжения людей - где-то находят обгоревшее тело хозяйки борделя, где-то по сережкам в горстке праха опознают милую безобидную старушку, а иногда даже целые сараи сгорали прямо вместе с кучей никак не связанных между собой женщин. Произойди все это в каком-то одном районе и все можно было бы списать на деятельность какого-то маньяка-женоненавистника, но отсутствие единого шаблона действий (некоторые были сожжены целиком, некоторые прежде расчленены, разнились так же и способы сожжения) не давало следствию выйти на след миловидного молодого священника, проездом посещавшего каждый город, в котором позже находили хорошо прожаренных дам.
Странствия святого отца закончились, когда он получил загадочное письмо. Точнее, нашел его аккуратно приколотым к груди обгоревшего тела особо хитрой ведьмы, за которой он охотился уже несколько недель. Оно было адресовано Джозефу М. Райту и в нем содержалась бумага, именем ордена искариотов приказывающая получателю немедленно отправиться в британию, организовать плацдарм и ждать дальнейших указаний. На его имя в бостонский банк уже переведена сумма в несколько тысяч долларов на первое время и отправляться следует немедленно. Уже не мальчик, но мужчина так и поступил, ни минуты не задумываясь над тем, почему орден вдруг решил дать о себе знать, тем более, что никакой соответствующей инициации Джозеф так и не прошел. Он знал о том, что в Британии сейчас творится сущее безобразие - врата в ад, демоны и ведьмы ходят среди людей даже не скрываясь, а монархию все еще не отменили. В общем, гиблое место, но рано или поздно священник все равно туда бы отправился. В конце концов, когда в Новом Свете закончатся ведьмы, нужно будет чем-то заняться.
Об игроке |
6. Способ связи
7. Пробный пост
Роланду нравился этот мир. Целая компактная вселенная, живущая одной ночью, полной музыки и ярких отблесков праздничных фонарей. Он бывал тут пару раз на протяжении своего пребывания в безумном междумирье Хельхейма и при каждом посещении умудрялся встречать знакомые лица, которые занимались привычными делами, не постарев ни на день. Возможно, в этом мирке время зациклилось на паре часов посреди яркого праздника, который местные называли весьма занятным образом — "День мертвых". Интересная аномалия, которую наверняка захотел бы изучить кто-нибудь, всерьез занимающийся исследованием природы времени, но Блэкмор ценил это место в первую очередь за возможность хорошо и задешево надраться до потери пульса.
Поначалу он относился с подозрительностью к аборигенам, разряженным во всякую нечисть и лепетавших на непонятном языке — и местные в свою очередь точно так же поглядывали на странного бледнолицего блондина с огромным револьвером в кобуре. Впрочем, вскоре стороны пришли к некоему взаимопониманию: Роланду очень уж приглянулась местная алкогольная продукция, в честь праздника льющаяся рекой, а аборигены прониклись уважением к незнакомцу, способному принять на грудь десяток галлонов пойла, сходного по составу и производимому на печень эффекту с напалмом и не отправиться к праотцам. Поэтому-то в свой четвертый визит парень был встречен с распростертыми объятиями.
Сейчас Блэкмор шествовал среди нестройных рядов развязного карнавала, топот и пьяные возгласы которого заглушала заводная музыка мариачи. На дне бутылки, которую он держал плескалась живительная жидкость, представляющая из себя хорошую, неразбавленную текилу. Ну или то была ядреная кактусовая водка. Или дистиллированный яд пустынного скорпиона. Иногда лучше не задумываться о том, что ты поглощаешь, а просто получать удовольствие. И Роланд планировал извлечь максимум из своей столь ожидаемой вылазки в мир бесконечного праздника.
Возможно, если бы взгляду парня удалось прорваться сквозь радугу освещающих улицу разноцветных фонарей, он бы заметил, что карнавальная ночь выдалась действительно удивительной — небо словно бы было выше, чем в уже привычном мире академии, сверкая закрученными в спирали скоплениями звезд. Быть может, это вызвало бы у полудемона приступ ностальгии по Фронтиру, где он провел бесчисленное количество ночей под точно таким же небом. А может быть, если бы он активнее смотрел по сторонам, нежели на дно бутылки, Роланд бы понял, что в толпе пляшущих ярких масок в виде черепов далеко не все были масками. В конце концов, эта ночь была пропитана воспоминаниями тех, кто ушел давным давно и надеждами тех, кому путь только предстоял, а такое насыщение эмоциями уже само по себе было невероятно сильным волшебством.
Но Блэкмору было плевать. Он приходил сюда не за красивыми видами и не за зарядом эмоций, а за возможностью накачаться спиртным до того загадочно и непостижимого состояния, когда забывается все — свое имя, лицо отца и то, сколько конечностей у него было с утра. Конечно, организм демона предательски быстро очищался от алкогольного отравления и по-настоящему забыться у Роланда никогда не получалось, но отступать парень не привык.
Отредактировано Joseph M. Wright (26 января, 2019г. 21:57:20)
