Элизабет всегда бралась за сложные дела. С другими к ним попросту не приходили. Это же дело было попросту абсурдным. Племянник некоего мистера Каннера посчитал, что следствие за три дня зашло в тупик и искало убийцу дяди не в том направлении. А то, что мистер Каннер был убит, даже особо не обсуждалось. Племянник, исходя из разговора, который состоялся в самом начале, связывал случившееся с оккультными вещичками, что привозил из своих путешествий его дядя. Легко было винить во всем проклятые вещи, будто резные божки могли ожить и подвесить Каннера в петле. А для завершения своего кровавого ритуала воткнули в его сердце нож. И Бертрам с легкостью бы поверил в эту версию, ведь сам знал, какие серьезные потрясения происходили с миром в их век. От одной только мысли об оживших иноземных богах у Мюррея вспотели ладони, и в груди всколыхнулось позабытое прежде чувство. Ему вовсе не хотелось связываться с этим вновь, но еще больше не хотелось отправлять в эту лавку Элизабет. Даже спустя почти год после смерти мистера Эрскина, их бюро не могло избирательно подходить к выбору дел, за которые браться. Что ж, проверить предположение все же можно.
Бертрам отправился в дом, где произошло убийство, чтобы предпринять хоть и запоздалую, но все же попытку найти следы преступления. Он не имел ни малейшего представления о хоть каком-то научном методе расследования, в отличие от сестры, которую будто кто-то всегда направлял в правильное русло. Мюррей владел лишь тремя достоинствами, пригодными в этом деле: наблюдательность, знание людей и способность к комбинированию.
В помещении торговой лавки было холодно и мрачно, в свете грязных окон было видно столпы из пыли, которые хотелось обойти. В задней части здания располагались жилые комнаты, где на одной из потолочных балок все еще оставалась обрезанная веревка. Обеденный стол, который был сервирован на двоих, остался не прибранным экономкой. Помещение выглядело обжитым, но было обставлено не богато. Под кроватью нашлись дневники Каннера, который убитый вел со времён своих путешествий. Кроме этих двух возможных зацепок, Бертрам не нашел ничего примечательного: ни кровавых следов, ни забытых чужих визиток. Если кто-то посещал Каннера перед его смертью, об этом может быть написано в его же дневниках.
За стеной отчетливо послышался скрип двери и чье-то движение. Мюррей прервал чтение личных дневников Каннера и прислушался к происходящему по ту сторону. Конечно, опечатанная дверь лавки не остановила бы тех, кто захотел бы поживиться ее причудливыми товарами. Она не остановила и Мюррея. Даже удивительно, что лавку не обчистили на следующий день после выноса тела Альберта Каннера.
Под ногами предательски скрипели старые доски, выдавая присутствие здесь Бертрама. Он выглянул в дверную щель, замечая в лавке такую же не прошеную гостью, как и он сам. Всего лишь человек. Молодая женщина звала кого-нибудь. Она не могла не заметить, что лавка уже не работала и не заметить опечатанную дверь, значит, она была далеко не самой случайной прохожей.
— Ищете Альберта Каннера, мисс? — он вышел из укрытия и предстал перед женщиной за прилавком. Теперь ему удалось разглядеть женщину чуть лучше, достаточно для того, чтобы сложить о ней первое впечатление, — Боюсь, теперь он не доступен ни для кого из нас. Альбет Каннер умер, точнее будет сказать, убит. Меня зовут Бертрам Мюррей, я хороший знакомый Юджина Каннера. У Вас было какое-то дело к мистеру Каннеру? Возможно, с ним теперь Вам может помочь его племянник?
Словом, убийство Каннера не было какой-то тайной, которую Мюррей поклялся хранить. Он без зазрения совести озвучил факт смерти. И если эта женщина была не случайной прохожей, и она знала Альберта Каннера, ее просто было необходимо опросить.

Отредактировано Bertram Murray (20 сентября, 2018г. 18:39:45)

Он не собирался пренебрегать правилами этикета и игнорировать протянутую ему руку. Выйдя из-за прилавка в центр комнаты, Бертрам плавно взял мягкую руку Китти и почти что невесомо поцеловал тыльную сторону ее ладони.
Бертрам еще раз оглядел ту часть здания, где располагалась лавка, и следов борьбы не увидел. Предметы в помещении не были перевернуты, товары все еще располагались на широких деревянных полках. Не похоже, чтобы кто-то был застигнут врасплох, когда сгребал в холщовые мешки ценности, добытые и привезенные из путешествий. Если что-то и было похищено, то установить пропавший предмет можно было при помощи инвентаризации, если Каннер вообще вел документацию по выставленным на продажу предметам.
— Не думаю, что его застали грабители. Разве что они пришли за определенным предметом, и остаётся лишь вопрос, каким и как скоро он объявится. Вам кажется, что чего-то не хватает? — похоже Китти была в лавке ранее. Ей было достаточно беглого взгляда, чтобы понять, что чего-то здесь не хватает, и, видимо, на основе этого она сделала вывод о грабеже.
Если другом Юджина Каннера было представиться довольно легко, то раскусить Мюррея на лжи касательно антикварного дела было еще проще. Чтобы в полной мере овладеть искусством детективного дела, нужно знать одновременно все и ничего. Нужно быть сведущим во многих вопросах, стараться хотя бы поверхностно охватить все аспекты жизни общества. Если его сестра Элизабет овладела многими знаниями в период своего обучения в университете Бримстоун и многое подчерпнула от покойного ныне мистера Эрскина, то Бертрам, в свою очередь, не мог похвалиться обширными знаниями. Его интересы долгое время крутились лишь вокруг военно-морского флота. А знание языков колоний Британии, баллистики и навигации было сейчас несколько не актуально и не востребовано. Но все же, это не значило, что Мюррей не был открыт для новых знаний и изучения мира через призму детективного дела.
— Вовсе нет, я здесь совершенно с другой целью. Юджин Каннер желает выставить на торги всё здание и все предметы, что добыл его дядя. Я вызвался помочь оценить и, возможно, даже найти те улики, что упустили наши доблестные служители закона. Вы бывали у Альберта Каннера ранее? Возможно, Вы желали приобрести какую-то конкретную вещь, и она еще на месте?

Отредактировано Bertram Murray (20 сентября, 2018г. 18:39:12)

А ту самую вазу с прахом колдуна, про которую сказала Китти, вполне себе могли продать. Интересно было то, кому вообще была нужна ваза с прахом неизвестного колдуна, и для каких целей. По Китти нельзя было сразу сказать, что она увлекалась оккультизмом и магией. Но это сейчас нельзя сказать в точности ни про кого в Лондоне и его окрестностях, пока не начнешь более детальное знакомство. Каждый второй житель Лондона хоть раз посещал модные нынче спиритические сеансы и стремился через магию понять устройство мира. Кажется, догмы религий стали устаревать и больше не могли в полной мере насытить человеческое любопытство. Научное познание мира также не удовлетворяло потребности. Ведь далеко не все в мире можно было объяснить наукой, Мюррей знал сам.
— Вы хорошо знали Альберта, судя по всему. До меня подобных слухов не доходило, — Юджин Каннер готов был обвинить дядю во всех смертных грехах, но точным их перечислением задаваться не стал, — предложенная версия и вправду уместна.
Бертрам взглянул на указанный идол и на окружающие его предметы. Чей-то большой коготь на подставке, вырезанные на дереве символы и руны, и все это было явно не для вызова светлых духов, если таковые вообще существовали. Мюррей морщил переносицу и становился все напряжённее, подобное место ему было неприятно, и дело вовсе не в том, что здесь недавно умер человек. Он вновь переключил внимание на молодую женщину, словно старался не замечать окружающую обстановку.
— Вас правда заинтересовал этот идол? Не думаю, что продажа деревянной статуэтки будет проблемой для Юджина, я обо всем договорюсь. Утолите только мой интерес, скажите, для чего он Вам? Для коллекции, или у идола есть конкретное применение?
Из слов Юджина он знал, что его дядя в свое время тащил из своих поездок много странных вещей, и далеко не все вещи были стоящими внимания. Часть – просто безделушки, за которыми чаще всего приходили молодые люди, студенты, чьи умы были затуманены рассказами об оккультных науках. Альберт Каннер когда-то и сам был таким, если судить из рассказов его племянника. Важно было знать, есть ли в этой лавке действительно что-то ценное, и могло ли это стать причиной смерти Каннера.

Теперь стало несколько яснее, в каких отношениях находились погибший Каннер и мисс Китти де Кассар. Она не сказала напрямую, но Мюррей смог это предположить, основываясь на ее высказывании. Уточнять и устанавливать эту связь даже не было нужды.
- В таком случае, Вы можете назвать имена любовниц мистера Каннера? Мне кажется, это имеет значение. Юджину они конечно ни к чему, но ему хотелось бы знать, кто повинен в смерти его родственника. Полицейские даже не почесались ради такого дела, собственно как и всегда, - Юджин Каннер не был в хороших отношениях с погибшим, но доход его семьи позволял нанять детектива. Похоже, это казалось молодому Каннеру в какой-то степени правильным. Этакая оплата кровного долга.
Китти смогла удивить Бертрама. Было странно, что человек собирал коллекции из вещей, которые имели лишь косвенное отношение к оккультизму. Но при этом она искала экземпляры для своей коллекции в лавке, подобной этой. Почему-то Мюррею показалось, что Китти ему не договаривала. Он не видел смысла гоняться за коллекцией ничего не значащих идолов и искать их по всем магазинам и лавкам города.
- Должно быть, у Вас интересная коллекция, хотел бы я взглянуть на нее своими глазами, - Мюррею хотелось продолжить разговор в более располагающей обстановке, где на него бы уже не смотрели глаза резных идолов, - Это единственное Ваше увлечение? – не похоже было, чтобы Китти работала руками. Она не была ни прачкой, ни кухаркой, судя по ухоженности ее рук.

Что ж, первая мысль бывает ошибочной. Так и в случае с Китти, Мюррей предположил, что эта молодая женщина могла быть одной из множества любовных увлечений мистера Каннера. Но не прошло и минуты, как Китти развеяла его предположение, но назвала имя одной из любовниц мистера Каннера.
Людей с фамилией Бирдедж, наверное, было не так много в Лондоне, но все же, отыскать одного конкретного, ещё и не зная его имя, было бы непросто. А затем требовалось получить от него признание в убийстве Альберта Каннера. Задача все такая же невыполнимая, но вместе с сестрой Бертрам смог бы разыскать мистера Бирдедж или его супругу.
Мюррей принял бумагу с адресом Китти, и, прежде чем убрать ее в карман, взглянул на оставленный адрес. Он был реальным, такая улица в Лондоне действительно существовала.
— Искусство вовсе не ерунда, так что не говорите так пренебрежительно о своих увлечениях. В моей жизни, с недавних пор, произошли кардинальные изменения, и теперь я занимаюсь частным сыском. Моя сестра помогает мне в этом деле, и, по стечению обстоятельств, мы ранее были знакомы с Юджином Каннером. Знакомство буквально шапочное, но все же, когда умер его дядя, он обратился ко мне. Так что, сказанное Вами очень поможет расследованию, — Мюррей убрал писчую бумагу в карман и кивнул на деревянного идола, который являлся предметом последних разговоров, — Раз Вы будете ждать меня вечером, не утруждайте себя и не несите идола с собой сейчас. Я сам лично принесу его к Вам домой.

Распрощавшись с мисс де Кассар, Бертрам принялся искать, во что бы завернуть деревянного идола. Вскоре нашлось несколько листов серой оберточной бумаги и простые почтовые веревки, в которые и был упакован идол. Вернувшись к дневникам мистера Каннера, Мюррей обнаружил, что в них было немного сведений о том, с кем встречался владелец экзотической антикварной лавки за последние полгода. Никто из описанных лиц не значится как родственник или близкий друг. К большому сожалению Бертрама, в последнюю неделю жизни Альберт записей не вел вовсе. Записи обрывались на 10 августа, где мистер Каннер записал важные встречи, назначенные на следующий месяц. Между листами в последнем дневнике изредка были вложены почтовые конверты без обратного адреса, но имена на них были написаны тонким, аккуратным почерком. Некоторые из писем были за авторством Лауры Б. Открыв одно из них, Мюррей убедился, что написано оно было той самой загадочной миссис Бирдедж, в котором она молила покойного о том, чтобы он не посещал книжную лавку, в которой работает её супруг.
Похоже, мистер Каннер не внял просьбам своей возлюбленной, и из-за своего не в меру авантюрного характера решил лично взглянуть на супруга Лауры Бирдедж. Эта встреча стала для него роковой. Адреса этой самой книжной лавки ни в одном из писем уже не упоминалось, оставаясь очередной загадкой до поры до времени. Но о месте нахождения книжной лавки знала та самая Китти, которая, к счастью, пригласила Мюррея к себе на чай.
Завершив все дела в лавке, и написав скорое письмо Юджину Каннеру, где сообщалось о продвижении расследования, Бертрам пешей прогулкой направился в сторону дома мисс де Кассар. Погода располагала к той самой пешей прогулке, и, если бы не ясное небо, на котором было лишь парочка хмурых туч, Бертрам бы предпочел добраться до назначенного места кэбом.
Лондон почти не изменился за последние пять лет. Мюррей большую часть жизни провел за пределами родной страны, но и то разительное изменение заметил лишь однажды, в том далеком 1865 году. Тогда изменилось многое, от очертаний города до самих людей, населявших его.
Когда Мюррей проходил мимо Посольства Ада, до дома мисс де Кассар оставалось каких-то полквартала. Слишком яркое соседство, не правда ли? Бертрам остановился и взглянул на высокую кованую решетку Посольства, стараясь как можно лучше разглядеть само здание. В этой части города Мюррей бывал довольно редко, а так близко с Посольством Ада стоял едва ли не впервые. Это ли не прямое доказательство существования Ада и Рая, подтверждающее христианские догмы? Если так, то Мюррей был не уверен, что его душу ещё можно спасти от неминуемых страданий в аду. Но он знал, что если его душа окажется там, то пытать её будут те самые существа, что порой ещё приходят в страшных снах. Стало вновь не по себе.
Дверь ему отворила Китти де Кассар собственной персоной. Шагнув за порог, Бертрам первым делом передал ей того самого идола и взглянул на деревянную фигуру в обертке ещё раз. Древний идол, непосредственная близость дома к Посольству Ада. А что, если..?
Мюррей знал, что демона можно было определить по его глазам, и потому обратил на них внимание, когда после приветствия продолжил разговор.
— Живете недалеко от Посольства Ада, как я успел заметить? Довольно эксцентричное соседство, не так ли?

Улыбка, ясный взгляд, пара деталей в общении, и вот Мюррей уже был уверен, что Китти – демон. А что он собственно ожидал увидеть, повстречавшись с демоном? Неестественного цвета кожу, кожистые крылья и нечеловечески высокий рост? Ведь гораздо проще войти в доверие человеку, если предстаешь перед ним в образе привлекательной и молодой женщины. Неискушенные люди могли бы продать такой душу даже за сущий пустяк. Но пока предложений о покупке его души не поступало, и, в общем, все напоминало обычный камерный прием. Возможно, дело в том, что его душа не стоит на этом рынке ничего, и в этом плане Китти он не интересует вовсе. Подобное предположение несколько удручало, но упрощало общение. Бертрам поправил указательным пальцем ворот рубашки, стараясь скрыть некоторое волнение от общества демона. Ранее ему не удавалось повстречаться с демонами, даже при учете того, что в Лондоне он теперь был почти постоянно.
— И все же, район для жизни не самый лучший. Квартироваться здесь – все равно, что испытывать судьбу и стоять на стройке, ожидая, когда на голову упадет кирпич. Но мы с Вами в несколько разном положении, так что могу только порадоваться Вашей удаче.
Мюррей уже некоторое время рассматривал картины на стенах, но сейчас обратил более пристальное внимание.
— Ожидал несколько другие картины, не скрою. От Вас можно ожидать все, что душе угодно, — и вновь не сказал прямо, что понял происхождение Китти, — Скажите, Вас все ещё интересует кончина судьбы мистера Каннера? Кажется, мне удалось отыскать одну из его любовниц, ту самую, про которую Вы говорили. Можем наведаться к её супругу перед закрытием книжной лавки.
Бертрам рассуждал просто – если демон согласится идти с ним, то получить какую-либо информацию от подозреваемого гораздо проще. Китти конечно не обладает розгами и раскалёнными котлами, но необходимое впечатление произвести вполне по её силам.

— Чай превосходен. Мне доводилось бывать в Индии, и все же, там не было возможности попробовать столь крепкий чай, — Бертрам обжег нёбо горячим чаем, и теперь проводил кончиком языка по ожогу, стараясь унять боль. Он отставил чашку в сторону, ожидая того момента, как напиток остынет.
«Мне все еще не все равно» равнялось тому, что у демона перед ним и вправду были самые настоящие чувства. Печаль, привязанность, восторг, и все же, при этом демоны не становились людьми в полной мере. Вопрос этой разницы был подходящим для изучения скорее профессору в университете Бримстоун, чем для Мюррея. Но удивительным образом, данный вопрос волновал его душу не меньше.
Об Аде и демонах говорили в Великобритании всегда. Но чаще всего эти разговоры служили заменой морали для слабых до греховных пороков людей, или же для устрашения и воспитания детей, когда их умы были восприимчивы к этим сказаниям. Начиная с 1865 года, демоны перестали быть просто словом, а обрели вполне физическое воплощение. Именно в этот год изменилась карта мира, изменились судьбы многих людей.
Многие люди видели врата в ад лишь на земле и демонов, что предлагали купить их души в обмен на ценности этого мира. Но Бертрам своими глазами видел нечто страшнее, чем демонов и здание посольства ада, которым не напугать сейчас даже детей. Знала ли Китти о морском аде? Был ли он на самом деле или это массовые галлюцинации и помешательство больных людей? Демоны, по словам Китти, любили искусство, оперу и все то, что не чуждо любить людям. Но что любили другие?
— Вы не монстры, верно. Но верите ли Вы в монстров, мисс де Кассар? Если демоны больше не страшат людей, должно ли появиться в этом мире нечто, что вместе со страхом закрадется в души людей? Хотя, что это я, скоро во всем Лондоне не останется ни единого человека с душой. Такие цели ставит перед Вами ваше посольство?

Демон была права.
Порой Мюррей надеялся, что увиденное в просторных водах – всего лишь наваждение. Надеялся, что это всего лишь фантазия его сознания, резко ставшего объятым огнем. По лицам других вскоре стало ясно, что увиденное было самой настоящей явью. Позднее, вся команда миноносца «Лайтнинг» покинула службу. Между собой они даже не обсуждали происшедшее. Всякий раз, когда кто-то из них хотел начать разговор, стоило Мюррею только взглянуть в глаза сослуживца, как он видел отражение собственных страхов. Не все справились с этим, многие не совладали с собой и сгорели словно спички.
Бертрам все реже и реже обращался к этим воспоминаниям, и ему даже начало казаться, что увиденные в океане фигуры больше не внушали ему первобытный страх. Яркие краски сошли с этих воспоминаний, а фигуры стали облачены в кокон из тумана.
Мюррей ошибался. Казалось, что сейчас он уже был готов поговорить с кем-то об увиденном, и демон была подходящей для этого кандидатурой. Но как только ему стало понятно, что Китти могла знать больше, чем он просто мог помыслить, его сердца вновь коснулись ледяные когти страха. Бертрам лишь на секунду перевел взгляд с демона на кружку чая, но этого должно было быть достаточно для Китти, чтобы для нее стало понятно, что она попала в цель. Но говорить об этом уже не хотелось. А может быть, просто спазм сковал горло и Бертрам не мог ничего вымолвить на эту тему. Он видел многое, но его душа уходила в пятки только об одной мысли о той ночи. Бертрам всегда считал себя человеком с сильным духом, но его вера в это уже однажды пошатнулась и прежние победы теперь казались чистой случайностью.
— Я думаю, нам стоит навестить мистера Бирдеджа до закрытия его лавки. Времени на чай у нас не так много, а у меня есть ещё дела, — Мюррей посмотрел на часы, привлекая внимание Китти ко времени. Ему было не по себе. Он даже был несколько зол на себя самого, за то, что демон рядом с ним увидела его секундную слабость. Теперь хотелось это скрыть, и Бертрам замаскировал это напускной уверенностью, словно и не было между ними разговора про монстров и демонов.
Бертрам поднялся и спросил Китти:
—  Вы составите мне компанию?

Вопросов не последовало. Вряд ли Китти поняла, но она по очевидным причинам сделала вид, что сейчас этого разговора не было. Спасибо демону и на том, что она не стала лезть в его душу.
— Людей слишком долго пугали адской бездной, и теперь, когда она почти что рядом, все боятся за свои данные Богом души ещё больше. Нас можно понять в этом страхе, — Бертрам вышел вместе с Китти из её дома. Мюррей не успел выяснить, где находится книжная лавка, где предположительно работал, или просто часто бывал, супруг Лауры Бирдедж. Правда для этого Мюррей и пригласил с собой Китти, чтобы она показала ему дорогу до книжной лавки.
Когда мелодично прозвенел колокольчик над дверью, оповещая о новых посетителях, в помещении книжной лавки было всего несколько человек. Две молодых девушки, которые прятались за одной из стоек и читали продаваемую книгу, молодой мужчина, который расставлял книги на верхние полки, седой старик, который расплачивался у прилавка, и мужчина средних лет который продавал здесь книги. Выбор, кто из присутствующих мог быть мистером Бридеджем, был небольшой.
— Вечер добрый. Вы знакомы с Лаурой Бирдедж? — мужчина за прилавком потерял цвет лица, нервно задергал одним глазом, когда к нему обратился Бертрам. Мюррей помнил, что говорит с один из подозреваемых, и ему следовало немного более тщательно подбирать слова.
— Я её муж, — с легким волнением в голосе сказал мистер Бирдедж, - Что Лаура натворила в этот раз?
— Убит её знакомый, мистер Каннер. Я бы хотел знать, где была миссис Бирдедж  вечером 14-го августа, — Мюррей внимательно вглядывался в лицо подозреваемого.
— Дома, где же ещё она могла быть, — мистер Бирдедж не удивился смерти Каннера, он словно пропустил эту часть фразы, не обращая на это свое внимание, — наша экономка может это подтвердить.
Экономка. Не он сам, а экономка. Мюррею стоило большого труда не улыбнуться этому моменту, а сохранить на лице нейтральное выражение лица.
— В каких отношениях ваша супруга была с покойным мистером Каннером?
— Подождите, я сейчас вернусь, — мистер Бирдедж вышел из-за прилавка и подскочил к молодым девушкам за стеллажом, внимание на которых он не обращал все это время. Не может такого быть, что он не видел их ранее, скорее всего он хотел ускользнуть от неприятной ему темы. Мюррей поймать его не успел.
— Молодые леди! Да будет Вам известно, что книги сначала покупают, а уже потом читают! Это вам не городская библиотека!  — выплеснул на них свое раздражение мистер Бирдедж.

Пару слов, один взгляд Китти – и обстановка в книжной лавке поменялась. Напоследок прозвенел колокольчик, когда последний покупатель спешно покинул лавку. Стало слишком тихо, теперь даже стало слышно шум с улицы: цокот копыт по брусчатке, лавина людских голосов, слова которых слились в один сплошной гул.
Мистер Бирдедж в несколько прыжков, спокойным шагом это назвать было нельзя, вернулся к Мюррею. Бертраму теперь же стало интересно, что увидел во взгляде Китти Бридедж. Адское пламя? Собственные прегрешения? Или это имело ту же природу, что и силуэты в море, что порождали необъяснимый страх? Мюррей хотел бы взглянуть сейчас в глаза Китти вместе с Бирдеджем, но в тот момент демон стояла к нему спиной, а когда она повернулась, она не сильно отличалась от прежней мисс де Кассар. Бертрам даже немного был разочарован.
— Со мной, верно, — согласился Бертрам. Похоже, люди в Лондоне до сих пор неоднозначно относились к такому тесному соседству с демонами. Кто-то был готов ползать за ними и умолять купить их душу, а кто-то, плевав на всю агитацию, не желал принимать новых соседей.
— Он Ваш, мисс, — Мюррей рукой показал на мистера Бирдеджа и пошел в сторону выхода.
— Куда Вы? Оставите меня с демоном? Да что Вы за человек! — Бирдедж вжимал голову плечи и все уменьшался в размерах. Его ноги дрожали, и он даже не мог отступить подальше от демона.
— Закрою Вашу лавочку, лишние уши и глаза нам ни к чему, верно? — Бертрам повернул вывеску на окне, обозначая, что рабочий день окончен, и закрыл дверь на тяжелый засов.
— Подождите, подождите, я скажу, правда, скажу.
— Ваша супруга была замечена Вами в любовной связи с мистером Каннером? — Бертрам спрашивал, не отходя от двери, оставляя Бирдеджа одного в опасной близости с демоном.
— Да-да, она постоянно с кем-то встречалась, и я решил за ней проследить сам, — Бирдедж с опаской поглядывал на Китти, словно эта молодая женщина могла откусить ему голову, если бы захотела.
— И Вы узнали, что Ваша супруга Вам не верна, проследили за ней, а после решили убить мистера Каннера столь странным способом? — Бертрам выдвигал свое предположение. У Бирдеджа был мотив, была цель. В глазах Мюррея все было более чем очевидно.
— Каннер сам пришел ко мне, сам! У меня есть свидетели, которые подтвердят, что я и пальцем его не тронул!  — эту часть истории Мюррей уже слышал от мисс де Кассар, и в это он охотно верил.
— А дальше? Где Вы видели его потом? - Бирдедж рассеяно мотал головой, показывая, что нигде. Мюррей вернулся к Бирдеджу, — Возможно это Ваша супруга подговорила Вас убить мистера Каннера. Ей не нравились излишние ухаживания, и она решила избавиться от него Вашими руками, — теория слабая, но похоже миссис Бирдедж была одним из рычагов давления, и Мюррей все же надеялся узнать от управляющего лавкой что-то ещё, воспользовавшись им.
— Нет! Я его не видел, мне нечего вам больше сказать!

Отредактировано Bertram Murray (23 марта, 2019г. 13:18:08)

Он не прогадал, когда решил пригласить Китти на эту «прогулку». Но Бертрам никак не ожидал столь мощного эффекта от появления демона. Сам же он в этот момент ощущал лишь сильное волнение, и не понятно было, дело в близком присутствии демона или же в том, что Бирдедж дал им больше информации. Ясно было одно, что Бирдедж ощущал влияние демона гораздо сильнее, чем Бертрам. Мюррею бы не хотелось сейчас, да и когда-либо потом, оказаться на месте Бирдеджа. Наблюдая в действии опасное влияние демона, с каждой секундой становилось все больше не по себе, словно что-то все больше и больше заполняло собой это помещение, вытесняя все живое. Этот нарастающий страх был уже знаком Бертраму.
А с лица Китти тем временем не сходила опасная улыбка. Неужели ей был так дорог этот антикварщик Каннер? Или же природа демона брала в ней свое? Бертрам не знал, чего ждать от неё, если Китти разойдется ещё больше.
Мюррей смог приблизиться к Бирдеджу когда что-то, причиной и источником чего могла быть только демон, начало рассеиваться. Он подошел к Бирдеджу и положил ему на плечо свою тяжелую ладонь, сжимая и несколько вдавливая его в пол.
- Все так просто, верно? Надеюсь, вы подтвердите свои слова на суде присяжных, когда настоящий убийца будет пойман. Вы ведь богобоязненный человек, не так ли? - Мюррей уголком рта улыбнулся Бирдеджу, а затем взглянул на Китти. Она казалась ему куда опасней, чем прежде.
Подобное знакомство было конечно несомненным плюсом, но в будущем Бертрам не хотел бы излишне часто сталкиваться с мисс де Кассар. Лишь небольшое опасение, лишняя осторожность никогда не помешает.
- Прощайте, мистер Бирдедж, но возможно мы с Вами ещё встретимся, - Мюррей вновь открыл лавку и покинул это место. Оказаться на улице было облегчением, и он глубоко вздохнул, дожидаясь появления Китти.
- Я могу проводить Вас до Вашего дома или в сопровождении Вы не нуждаетесь? – Бертрам хотел расспросить Китти ещё немного о мистере Каннере и о том, как она вытащила из Бирдеджа правду, - Что Бирдедж увидел, что был настолько потрясен? В Ваших глазах он увидел все круги Ада?