Брайан Хейвуд(Bryan Heywood)
О персонаже |
1. Полные имя и фамилия персонажа, возраст, раса
Брайан Генри Хейвуд, 63 года, человек
2. Род деятельности
Инспектор Отдела Уголовных Расследований, Лондон
3. Внешность
Сорок лет назад каждая девушка в Муз Ривер считала Брайана привлекательным. Сам он считал себя самым обычным малым. Высокий лоб, крупный нос и близко посаженные глаза. Ничего выдающегося, кроме, пожалуй, рыжих волос. С годами его нос, будто бы, стал больше, волосы сначала потускнели, после стали седыми. Да и вес инспектора тоже прибавился. Сейчас он еще не страдает старческим слабоумием и отдышкой, как многие в его возрасте, но боли в спине терзают почём зря.
Прототип: Brendan Gleeson
4. Способности и навыки
Говорит на четырех языках (французский, немецкий, испанский и итальянский) благодаря гувернеру по фамилии Кохель и трем врачам из разных стран, в разное время живших в доме его родителей, и лечивших его родительницу. С годами часть знаний утратилась, но по долгу службы, иногда может переброситься парой слов с эмигрантами.
Превосходно владеет огнестрельным оружием по милости дядюшки, который был помешан на всем, что только может убивать, и учил племянника тому, что знает сам.
Сносно играет на пианино и также сносно рисует. Превосходно держится в седле.
Не умеет читать карты и легко теряется на местности.
Тяжело ладит с детьми (со всеми, кроме своих).
Легко и охотно ладит с собаками. На старости лет завел себе щенка лабрадора с дурацкой кличкой Граф.
Может выкурить три пачки дешевых сигарет в день и хвастаться, что ему от табачного дыма только дышится лучше.
Хороший рассказчик, из него вышел бы неплохой писака, сложись все иначе.
5. Общее описание
Спроси Брайана Хейвуда о том, откуда он родом, да откуда родом его родители – он вам ничего не ответит. Он не станет хранить угрюмое молчание или страшно пучить глаза. Но и пускаться в пространственные объяснения тоже не станет. Брайан скажет, что родители его давно уже умерли, родился он на севере штата Мэн, почти на границе с Канадой, и только. И с каждым разом Брайан врет, уводя любого так далеко от ответа, как это только возможно.
Брайан Хейвуд родился в штате Мэн, в городке под названием Муз Ривер, в 1823 году. Его родители – Джордж Хейвуд и Мелисса Хейвуд породили на свет шестерых детей, и только Брайан дожил до сознательного возраста. Трое его братьев умерли в младенчестве от болезней, сестра родилась мертворожденной, а близняшки погибли в водах Муз Ривер, когда Брайану исполнилось всего пять месяцев. После родители будут говорить, что Аманда и Саманта отправились порыбачить к реке вместе с няней, а та разморенная на солнце уснула и не увидела, как близняшки спустились в воды реки, и течение унесло их так быстро, что никто на берегу не услышал их крики. Брайана вполне устраивала эта история и только, когда он стал детективом, он задумался насколько, она была правдивой.
Джордж и Мелисса Хейвуд также породили на свет фабрику по производству целлюлозы, лесопилку – самую большую в округе. Они скупили половину города и считались самыми богатыми и влиятельными жителями Муз Ривер.
Поэтому детство Брайана проходило в большом доме, заполненном родственниками отца (только с ними он предпочитал вести дела), врачами, приставленными к матери и чернокожими слугами. Дом семьи Хейвуд был возведен рядом с лесопилкой, чтобы его отец или управляющий делами, живший в хозяйском доме, мог в любой момент проехаться до лесопилки и узнать, как обстоят дела. Вокруг на многие мили, кроме леса и реки Муз Ривер, ничего не было. Не было ни соседей, ни школы, ни больницы. И пусть детство Брайана проходило в достатке, любой его каприз тут же воплощался в жизнь, но все детство он был безумно одиноким. Он дружил с сыном управляющего по имени Якоб Залевски, но в возрасте двенадцати лет, Залевски умер от пневмонии, и дружить Брайану стало не с кем. Он пытался заманить детей-слуг в его замысловатые игры, но после его попыток, они всегда оказывались, завалены работой по дому. И Брайан это прекратил. Поэтому, когда в 1839 году в их доме появилась мисс Кларисса Льюистон, двоюродная племянница Джорджа Хейвуда, то жизнь шестнадцатилетнего Брайана изменилась самым кардинальным способом. Кларисса Льюистон осиротела за шесть месяцев до своего приезда в Муз Ривер и была болезненно застенчивой девушкой четырнадцати лет. Она верила в Бога, была искренне благодарна мистеру Джорджу и миссус Меллиссе за то, что они её приютили, и была без памяти влюблена в Брайана. И неудивительно!
Никто раньше не отправлялся с ней по лесам Мэна, ни плавал в реке, чьё коварное течение сгубило, ни одну жизнь и не мечтал о том, какой может быть жизнь, если только уехать из Муз Ривер. Первая влюбленность вспыхивала и в более плачевных обстоятельствах и с куда более неподходящими людьми. А Брайан Хейвуд не был плохим человеком, как не был он и бесчестным. Он был влюблен в Клариссу – первую девушку, которая провела с ним больше двух часов кряду, был влюблен слепо и беззаветно. Так могли любить только несмышленые подростки, отрезанные от мира лесом и рекой. Но именно ими они и были. Они были влюблены и не видели никаких преград для их любви.
Зато Джордж Хейвуд видел громадную преграду в происхождении избранницы сына, в их родственных связях и в том, что за душой Клариссы Льюистон не было ни цента. Когда Брайан пришел к отцу с новостью о женитьбе, то Джордж запретил сыну и думать о Клариссе и, тем более, о том, чтоб связаться свою жизнь с её жизнью. Он пригрозил лишить сына денег, наследства и имени, если он и дальше станет предаваться таким богопротивным и порочным мечтам. Брайан Хейвуд сказал отцу, что не посмеет его опозорить и просит у него прощения.
Наутро он вместе с Клариссой сбежал из дома у лесопилки, сбежал из Муз Ривер и из штата Мэн, прихватив с собой украшения матери и пачку ассигнаций, из сейфа отца. Больше он не возвращался в родной город и родной дом. Он предпочитал считать, что его родители умерли. Они были мертвы, по крайней мере, в его сердце.
Они поженились в сентябре 1841 года, в Кобхеме, что вблизи Лондона. Повенчал их пастор Майлс, беспрекословно поверив истории о том, что родители Брайана умерли от эпидемии гриппа в Канаде, а Кларисса осиротела ещё в раннем детстве. Денег, вырученных за украшения Мелиссы Хейвуд, хватило на то, чтобы приобрести небольшой домик в Кобхеме, бывший во владении у вдовы капитана флота Её Величества. Через полгода у них родился первенец — Льюис, а еще через год и второй сын - Персиваль. Льюис родился здоровым ребенком и все болезни, которые преследуют малышей в детские годы, обходили его стороной. Он рос тихим, вежливым ребенком, недоставлявшим родителям никаких особых хлопот.
Персиваль же родился с врожденным заболеванием, которое ни один врачеватель не смог назвать. Перси мог начать задыхаться ни с того, ни с сего, мог прекратить дышать во сне. Его лицо делалось синим, но никто ничего сделать не мог. Он умер в своей колыбели, когда оставалось всего два дня до его рождения. Ему должен был исполниться год. После на свет появилась девочка, которую Брайан и Клара назвали Виктория, в честь королевы, но она родилась недоношенной и умерла от той же болезни, что и её старший брат. Больше у четы Хейвуд детей не было.
Брайан в 1842 году поступил в недавно открытый полицейский колледж имени Роберта Пиля. После его окончания он стал констеблем, а еще через два года сержантом. Работал он в Кобхеме – его дом находился неподалеку от полицейского участка. Но в 1855 году, прослужив в Кобхеме сержантом десять лет, он попросил перевода в Лондон. И ему этот перевод охотно предоставили. Он стал детективом-инспектором в Отделе уголовных расследований и остается им до сих пор. Во время службы Брайан повидал многое, особенно после того, что случилось в 1865 году. Но в последнее время всё чаще и чаще задумывается о том, верно ли поступил, что пошел на службу в полицию и верно ли сделал, что остался там, после того, что было в 1865 году.
И после смерти Клариссы в одной из богаделен Лондона.
В отличие от мужа и сына, Кларисса Хейвуд, так и не смогла принять тот факт, что мир оказался не таким, как она думала. Она не могла пережить то, что демоны из самого пекла ада существуют, морские чудища топят корабли у берегов Англии. Больше всего её страшило, что ещё может приготовить жизнь, какие еще ужасы могут таиться за завесой незнания. Её хрупкая психика не смогла этого выдержать и Кларисса сломалась. Брайан вместе с Льюистоном отправили её в заведение, где Клариссе должны были помочь. Но она не провела там и года, умерев от туберкулеза.
Характер.
Брайан Хейвуд из той породы людей, которые всем - от почтальона и молочника до преступника, кажется добродушным малым. Но за показным добродушием скрывается вспышки гнева, которые ни родители, ни жена, ни сын, не могли выносить. Брайан готов сметать и крушить всё на своем пути. Через час он будет жалеть об этом, но не может эти вспышки подавить или искоренить.
Не отличайся инспектор Хейвуд таким упрямством и, быть может, не вышел бы из него такой хороший детектив. Но Брайан упрямее самого упрямого мула.
Многие считают его скупердяем, везде ищущим свою выгоду, но он знает - каково это — жить в богатстве и потом сразу все потерять. Сам говорит о себе, что бережлив.
Не склонен прощать людям ошибки и не верит в искупление, исправление и иже с ними.
Эгоистичен, как любой ребенок, выросший в семье, где всё вращалось вокруг него. Только с рождением сына Брайан этот эгоизм перерос.
Педантичный чистоплюй, который держит свою одежду, свой дом, слуг и рабочее место в чистоте.
Честолюбив, как и любой американец, но никогда не пойдет по головам, добиваясь своего.
Несмотря на то, что мало говорит о своих родителях и местах откуда он родом, ценит честность в других и старается быть честным с близкими людьми.
Об игроке |
6. Способ связи
skype - humanerrorerror
7. Пробный пост
I.
1. Майк Хэнлон заклеивает разбитое лобовое стекло.
По телевизору и в кинофильмах, в книгах и газетах часто говорят – «люди существа хрупкие». Случись что пожар, наводнение, стрельба в лесах штата Колорадо по вымирающему виду кроликов или наезд на активисток, выступающих за чьи-то права в Нью-Йорке - это всё готово выбить людей из колеи. Сломать их, разбить вдребезги, фигурально выражаясь. Добавить несколько трещин в их хрупком внутреннем мирке, после чего люди уже никогда не будут прежними.
Люди – существа хрупкие. Будто речь идёт о бабушкином псевдо-антикварном сервизе или замысловатой и донельзя уродливой вазе из IKEA. Но, по мнению Майкла Хэнлона, все эти слова – херня собачья. Вот так. Херня собачья – не иначе. По мнению Майкла Хэнлона, люди – крепче, чем многим кажется. И если уж опускаться до литературных метафор и драматичных сравнений, то он сказал бы, что люди подобны толстому лобовому стеклу автомобилю. Потребуется не одно столкновение с деревом, столбом или соседским забором, чтобы стекло пошло трещинами. Но чтобы разбить его, понадобится что-то посущественнее. Намного существеннее.
(Встреча с Оно в канализационной системе Дэрри, что в округе Понобскот, в штате Мэн, для начала).
И если уж и дальше, следовать этим придурочным цитатам из бульварных газетенок, то жизнь Майкла Хэнлона тоже пошла трещинами. Первая трещина появилась весной 1989 года, когда он оказался на пустыре, что раньше был заводом Китченера, но трещина была совсем крохотной и мелкой. Следующая трещина появилась, стоило отцу рассказать о пожаре в «Черном Пятне». Здесь трещина образовалась побольше, но осталась почти незаметной. Трещины покрупнее, потолще и поглубже появились, когда Генри Байэрс и его дружки попытался его убить; когда они встретились с оборотнем из фильмов ужасов в доме на Нейболт-стрит, когда пытались убить Оно самодельными пулями. Но самая жирная, отвратительная и большая трещина появилась там, в канализации. Она появилась там, стоило им пройти в логово монстра, что питалось не только страхами детей и взрослых, но и людьми. (Иногда Майк до сих пор видел обглоданные человеческие кости, лежавшие в углу пещеры. Иногда он видел их во снах, порой наяву.) Трещина, должна бы, стать меньше, стоило им убить Оно, да выбраться из канализационной системы Дэрри живыми. Может, она и стала меньше, но стоило Биллу Денбро уехать из города вместе с родителями, стоило им уехать и не вернуться, как появились новые трещины. И меньше они не становились. Ведь за Большим Биллом последовали остальные неудачники: Бен вместе с матерью уехал к тетке куда-то в Коннектикут или Арканзас, Ричи Тозиер вместе с родителями уехали вслед за ними, после Беверли с матерью и отцом отправились в Портленд. И последним уехал Эдди Каспбрак со своей матерью – в 1991 году, Соня Каспбрак весила уже больше 380 фунтов и передвигалась с трудом. Они покинули Дэрри после Рождества, после того, как на город обрушился небывалой силы снегопад. Тогда Майк говорил Эдди, что это город или что-то в городе (нечто, имя которому он позабывал, хотя должен бы помнить) пытается удержать его здесь, в Дэрри. Но снегопад прекратился ровно через шесть дней, дороги расчистили и Каспбраки покинули город. Навсегда.
После того Рождества трещины на толстом лобовом стекле, что метафорически выражаясь, представляли собой жизнь Майкла Хэнлона, четырнадцати лет, больше не появлялись. Вплоть до 1993 года – до самой смерти отца. Трещина, что осталась после смерти Уилла была самой большой – она могла бы разрушить всё, разбить остатки стекла вдребезги, будь Майк постарше. Будь Майку в 1993 года девятнадцать или двадцать один. И для него всё кончилось, куда плачевнее. Но Майку было всего семнадцать. А в семнадцать лет всё переживается куда легче, чем позже.
Многим, многим легче.
И пусть в 1993 году его жизнь чуть не разлетелась вдребезги (будь прокляты эти чертовы цитаты из чертовых бульварных книжек), но Майку кое-как удалось всё пережить. Ему удалось залатать, починить, склеить толстое, лобовое стекло – его жизнь. Сделал он это небрежно, неаккуратно и с прорехами. Но оно ещё какое-то время служило ему неплохую службу. Служило двадцать три года, ни больше, ни меньше.
Потом всё полетело к чертям. Снова полетело к чертям.
Как происходило каждые 27 лет.2. Майк Хэнлон отправляется на прогулку.
Он узнал обо всём из газет. «Дэрри Дэйли» написали о смерти Адриана Мэллоуна целый разворот. Статья пестрела подробностями о жизни Адриана Мэллоуна, его бойфренда Дона Хагарти и их убийцах. Статья в подробностях расписывала как Дона и Адриана вначале задирали на Дне Канала, приводя все самые нелицеприятные слова, что только знали отбросы Дэрри и ближайших городов. После в статье смакуя каждую деталь, описывали как Адриана убили под мостом Поцелуев и оставили его тело плыть в грязной, вонючей и уж точно отравленной, реке Кендускиг. И напоследок, ссылаясь на шефа полиции и его помощника, редактор газеты делились достоверной информацией о наказаниях, что грозят убийцам.
В той статье не было ни слова о клоуне, что очевидцы видели под мостом Поцелуев. Его будто там и не было.
Также не было сказано ни слова и о том, как жители Дэрри переживают эту трагедию. Не было сказано ни слова, потому что жителям Дэрри, что в округе Понобскот, да в штате было, по большому счету, наплевать. Им было плевать и на Адриана Мэллоуна, его бойфренда Хагарти и шайку убийц. Им было плевать, потому что они видели кое-чего и похуже.
Именно так.
- Мы и не такое видали, - поведал выживший из ума фармацевт по фамилии Кин, стоило Майклу Хэнлону поравняться с ним на Подъеме-в-Милю. – Нас, в Дэрри, этим не напугать. Нет, сэр, не напугать.
Они встретились, когда Майк отправился на свою обычную прогулку по городу, что начиналась у его дома, сворачивала на Мэйн Стрит, после тянулась вдоль Подъема-в-Милю и заканчивалась возле Публичной библиотеки города. Майк шёл быстрым шагом, прижимая к себе старый, потертый рюкзак с книгами, что одни назвали бы антикварными, а другие посоветовали бы оставить на свалке.
В то утро дождь начал накрапывать, стоило солнцу появиться среди серых, безжизненных туч и не закончится до глубокой ночи. Дождь моросил все утро, но не был по-настоящему сильным, чтобы загнать школьников или детей помладше обратно по домам. Он не был сильным, чтобы Майк Хэнлон остался дома.
А помешать Норберту Кину он и вовсе не мог. Норберт Кин, что тридцать пять лет проработал в аптеке и собирался умереть там же, каждое утро выходил из дома и медленно переставляя ноги, опираясь на трость и слепо смотря по сторонам, добирался сначала до дома своей невестке. После вместе с Нэнси Кин, полноватой рыжеволосой женщиной, что ненавидела старика всей душей, но не отваживалась показать это, отправлялась до аптеки. Аптека давно уже сменила имя, витрины и всё, что только можно было сменить; уже и не была той, что мистер Кин помнил. Теперь там заведовал его сын, внучка и трое бездарей, которым каждую неделю платили мизерное жалование. Но как бы всё там не поменялось, Норберт Кин, каждое утро прогуливался до своей аптеки, чтобы узнать, как обстоят дела.
«Как обстоят дела», - так мистер Кин это называл, говоря со своей невесткой, которую тоже ненавидел. Он говорил Нэнси об этом каждое утро, а к полудню уже забывал об этом.
В 2016 году мистер Кин забывал о многом. Он забывал сменить нижнее белье или выкинуть подгузник для взрослых или выключить газ на плите и запереть входную дверь. Но о том, что творилось в Дэрри тридцать, а то и сорок лет назад, он прекрасно помнил.
И не забывал это повторять.
- Помнишь, что случилось с бандой Брэди, Майки? – спросил его мистер Кин, стоило старику его нагнать. Скрюченные, старческие пальцы вцепились сначала в его локоть, после в его ладонь.
Отредактировано Bryan Heywood (20 августа, 2018г. 13:30:13)
