- Убирайтесь, - его голос никогда не повышался до крика, он никогда не демонстрировал злости или ярости. Или он перестал это делать с годами? Может быть, его сердце постепенно холодеет, и он постепенно перестает быть тем мальчишкой, каким был когда-то? А, может быть, он никогда им и не был, и просто придумал себе всю ту жизнь, какой жил когда-то, до момента просветления, до момента осознания себя на своем месте? Может быть он никогда и ни был живым, и от того его взгляд, что сейчас поднять на трех люденов, холодит их настолько, что хочется как можно скорее избавиться от общества этого человека? А человека ли? Где доказательства? Где то, что может отличить живого человека от той марионетки, через которую продеты нити? Где то, что делает каждого из нас живым, наполняя радостью, болью, страстями и желаниями? Где то бесценное, за что сражаются эти низшие, отвратные в самой своей сути существа с другой стороны? Есть ли у Ригана душа? Или внутри него только предельно реалистичный каркас из костей, плоти и крови, что не дает марионетке упасть безвольной тряпкой на пол?
Людены чуть вздрагивают и покидают арендованные для таких встреч комнаты, как можно скорее спускаясь с лестницы и убираясь подальше от места, которое действительно можно назвать проклятым. Антуражное строение, пышное и воздушное, манящее зайти внутрь, призывающее и обещающее воплотить самые прекрасные мечты - только открой дверь и сделай шаг внутрь. И ты уже никогда не сможешь уйти: ты будешь поглощен страшным чудовищем, что будет ждать тебя за дверью из лакрицы и карамели.
Риган какое-то время смотрит перед собой, изучая то ли приторно воздушную картину, на которой прекрасная девица раскачивается туда и сюда на длинных качелях, то ли изученные до мельчайших деталей обои, причудливые рисунки на которых складываются совсем не в то, что можно увидеть сначала. Здесь все пропитано тихой опасностью, которую боятся привлечь к себе сильнее всего. Риган берет со столика чашку с чаем и делает небольшой глоток, едва морщась от того, что напиток уже остыл. Или от того, как голову снова медленно разъедает ощущение разложения - он как будто чувствует, что все внутри его головы начинает медленно таять, вызывая неприятную, ноющую со стороны левого виска боль, медленно переползающую на глаза и заставляющую сильно напрягаться, пока смотришь вперед.
Отставив чашку, Риган берет с того же столика небольшую стопку документов с отчетами о наблюдениях за человеком, люди которого заставили его немного понервничать - совсем чуть-чуть, потому что утративший спокойствие в самом начале боя заведомо его проиграет.
"Что ты будешь делать? Расскажи мне..." - голос в голове интересуется мягко, словно старший брат или отец, что присел перед ним и тепло заглянул в глаза, расспрашивая о том, как его юный сын будет решать проблему с хулиганами в школе.
- Это нельзя доверять кому-то еще... - отзывается Риган, - Я хочу лично понять, как много он знает, и какие цели преследует, - он всегда любил тот момент, когда можно было смело выйти из тени и самому заняться какими-то проблемами. Казалось бы, конечно, занимайся ими всегда и будет тебе счастье, но истинное счастье в том, чтобы ограничивать себя в самом любимом, позволяя себе редкие поблажки. Удовольствие от этого получается гораздо больше, и никогда не приедается.
Голос ничего не отвечает, но Риган уверен, что ему открыли дорогу - дали самому получить своей славы или же, наоборот, оступиться. Риган поднимается из кресла и идет переодеться в строгий черный костюм, в хорошее пальто, после чего направляется по указанному в бумагах адресу, прикрывая глаза шляпой с острыми полями.
Стоит признать, что торговый дом внушает своей статью и откровенной дороговизной, чем Риган мог бы даже восхититься, если бы был здесь именно за этим. Расторопный помощник встречает посетителя со всей возможной вежливостью, а Риган здоровается с ним, интересуется тем, можно ли попасть к господину Блейку и улыбается, кивая и отказываясь присесть в ожидании, пока о нем доложат.
- Алистер Брукс, - просит он представить себя и провожает мальчишку взглядом, останавливаясь в светлом и довольно приятном глазу пространстве до тех пор, пока его не приглашают пройти.
- Лорд Блейк, я полагаю? - улыбаясь совсем приветливо, больше для проформы интересуется мужчина, проходя внутрь и протягивая Блейку руку для рукопожатия, а после приглашения опускается в кресло, - Признаться, очень рад познакомиться с вами лично, лорд. После всех тех рекомендаций, какие я слышал о вас, не верится, что вижу перед собой точно такого же человека, как я сам.

- Да, о делах... О делах, - Риган улыбнулся, облизывая губы, аккуратно повесил пальто на подлокотник соседнего кресла, пристроил сверху шляпу и перчатки, смахивая невидимые пылинки с плотной ткани, - Я занимаюсь книгами, лорд Блейк. Редкими изданиями, коллекционными, содержащими информацию, какую многие сочли бы экзотической, а многие просто ужасающей. Зачастую, они на иностранных языках, и их держат только ради красивой коллекции в библиотеке. Я продаю те книги, какие люди, вроде вас, или любого другого состоятельного джентльмена выставляют в отдельных витринах, скрывая под стеклом и надежным замком. Ценность моих изданий в том, что страницы большинства испачканы кровью десятков, а то и сотен невинных, в том, что некоторые из них буквально содержат внутри душу автора и всех, кто ее прочитал, - говорил Риган голосом тихим, неторопливым, не переставая держать на губах слабую улыбку и не сводя взгляда с лорда Блейка, - Возможно, эти книги даже и вам бы приглянулись, потому что я вижу в ваших глазах жажду загадок и тайн. Поверьте, в моей лавке можно будет найти то, что удовлетворит любой вкус - даже самый взыскательный. И, если вдруг окажется, что сейчас я не прав, то я приложу все усилия, чтобы мои покупатели остались довольны тем, что посетили именно мою лавку, - он чуть склонил голову и слабо засмеялся, - Конечно, где-то я наверняка приукрасил, - он поднес руку к груди, но какой торговец не преукрасит свой товар, - Риган качнул головой и сел поудобнее, расслабляясь и закидывая ногу на ногу, осматривая мельком кабинет Шона Блейка.
- Вы любите читать, мистер Блейк? Я очень. Мне кажется, что чтение, это сокровенный ритуал, передающий нам тайные знания, позволяющий заглянуть в чужую жизнь и остаться незамеченным, - он кивнул своим словам и снова посмотрел на Блейка, - А тайны любят все... Только глупец считает книги чем-то малозначимым... - он замолчал на секунду и тихо засмеялся, - Простите, слишком много рассуждаю - моя слабость. Как и желание понимать человека перед собой... Скажите, что вы любите читать, лорд Блейк?

Риган на секунду задумался, наблюдая за Блейком, оценивая его и после начал говорить:
- Тогда, на мой скромный взгляд вас смог бы заинтересовать один трактат... - Риган был совершенно расслаблен, как будто его и не экзаменовали сейчас на право обладать местом в таком торговом доме, он словно говорил со старым приятелем или сам с собой, - Ровно сорок тысяч букв. Никак не связанных между собой на первый взгляд, никак не связанных между собой и после внимательного изучения. Но только в том случае, если ваш глаз недостаточно внимателен, в чем в случае с вами я сильно сомневаюсь, - говорил Риган так, как будто верил в свои слова, - Говорят, что автору этой книги нашептал что-то спустившийся с небес ангел. Говорят, что он раскрыл автору тайный смысл, секрет, владея которым любая загадка становится для тебя доступной, открываются невидимые двери с замками, к каким не подобрать ключ и за десятилетие, - он расстегнул пиджак и сложил пальцы вместе, прижимая их подушечками, отзеркаливая позу Блейка, - Но стоит быть предельно осторожным, эта книга сгубила немало душ, рвавшихся к тайнам бытия. Два часа в неделю способны превратиться в два часа в день, а потом и вовсе занять все ваше время, - Риган обвел ладонями некое пространство вокруг себя, - Вы сможете постичь ее тайны, безусловно. Но только при том условии, что будете достаточно стойким, проявите невиданную доселе гибкость ума и логики, свои таланты. Если вы откроете этой книге себя, но сможете удержать ее от того, чтобы она проникла в ваше сердце, лорд Блейк.
- Звучит необычно, - не добавив в голос энтузиазма, но не убирая из него вежливости ответил Шон, как мальчишка ожидая. сумеет ли его перехитрить фокусник, или его престиж окажется похуже интриги, - Вы мне покажете это чудо сейчас?
Риган засмеялся совсем тихо.
- Такие сокровища просто так не носят с собой в дорожной сумке, лорд Блейк, - он развел руками, - Но знаете... Я все смотрю на вас и пытаюсь понять, вы настолько искусный мастер скрывать правду и просто держите меня за дурака, либо же вы и правда не понимаете, чем именно занимаетесь, мистер Блейк? - он чуть вскинул брови, но потом покачал головой, прикрывая глаза на секунду, - Простите, я должен пояснить, о чем именно говорю. О вашей любви совать в нос в дела, какие не должны вас касаться, лорд. То есть... - он картинно задумался так, словно ищет очевидный выход из положения для маленького ребенка, - Занимайтесь бизнесом, играйте на бирже. К чему вам погружаться в дела мертвой женщины, которая не имела к вам никакого отношения? - он улыбался так, словно искренне не понимал, почему не решить все так просто.

Отредактировано Regan Porter (29 июня, 2018г. 17:29:17)

Риган приложил руку к груди и тихо рассмеялся, покачав головой.
- Что вы, нет. Ваш скромный слуга не имеет совершенно никакого отношения к смерти бедняжки, - он все так же держал руку на груди, - И вечная молодость совершенно не входит в мои планы: вам ли не знать, насколько мужчину красит седина. Придает ему мужественности, пусть и не все дамы это оценят, да? - он не менял выражения лица, словно все еще пытался продать Блейку книгу, расписывал ее тайны и секреты, - Если та прекрасная леди пала, а вы не смогли с этим ничего сделать, то ее покойную матушку вы уже разочаровали, нет смысла метаться в отчаянных поисках догадки - слово вы уже не сдержали, что, к слову, только что добавило вам большой минус в моих глазах... Я даже немного расстроился, - он тяжко вздохнул.
- Собственно, я здесь с той целью, чтобы вежливо расспросить вас о том, что вы успели узнать о гибели бедняжки, - Риган картинно покивал, словно ему совершенно не доставляло радости говорить об этом, - Это идеальный выход для нас обоих: я узнаю все, что известно вам, а потом решу, что именно с вами делать. Поверьте, убивать вас мне совсем не хочется, я не мясник и не палач, я только решаю проблемы, лорд, - он внимательно посмотрел в глаза Блейка и решил, что нужного ему согласия он в них не отыщет, - А жаль... Могла бы выйти славная беседа, - Риган поднялся, словно собирался уходить, но в последнюю секунду дернул из-под одежды листок бумаги с выведенной на ней печатью, прижимая ее к столешнице пальцами и быстро произнося сложное заклинание, что призвано надеть жертву на крючок, продеть сквозь нее нити и заставить двигаться так, как того хочет хозяин.
Вокруг них моментально стало холодно, почувствовался легкий неприятный запах чего-то горелого, резко забивающийся в ноздри. Голос Ригана звучал словно громче, пусть и оставался все так же мягок, а его глаза как будто сверкали страшным потусторонним светом.
Медальон на груди Шона начал дрожать и вибрировать, резонируя с заклинаниями Ригана - это было всегда, когда тому грозила опасность, но того, что случилось потом, с Шоном еще не было. Риган резко замолчал, заканчивая заклинание и внимательно смотря на Шона, а потом оскалился, понимая, что что-то пошло не так. Комната наполнилась слабым звоном, отдаленным, мелодичным. Медальон нагрелся, почти обжигая кожу Шона, а потом резко замер, холодея - он проглотил магию Ригана, пусть и пришел в негодность от такого напора.

"Глупец!"
Больно - боль прошлась по костям, ушла куда-то вглубь головы и там расползлась по разным сторонам, задевая каждую частичку его естества, вынуждая зарычать практически в голос - то ли от злости за то, что все пошло не так, как он планировал, за его промах и прокол, за то, что не предвидел такой простой вещи, как чертов оберег - а это был именно он, то ли от того, что теперь на все лицо расползется синяк. который будет просто так не скрыть. Хотя, всегда можно сказать, что неудачно подставился во время тренировки или какого-нибудь дружеского спарринга. Или, что ударился о ветку во время прогулки верхом - в разговоре с коллегами по Университету всегда можно что-нибудь придумать, а студенты просто не рискнут хихикать или интересоваться такими вещами у профессора Портера.
Риган выворачивается из руки Блейка и делает рывок назад, увеличивая расстояние между ними и отбегая к двери, открывая ее резким рывком и устремляясь прочь из кабинета, из приемной - дальше, к лестнице, потом вниз, расталкивая ничего не понимающих покупателей и продавцов. Он бросает взгляд назад и видит пытающегося настигнуть его Блейка. Чертов упорный засранец. Ладно, это можно попытаться перевернуть в свою пользу.
Риган выбегает на улицу и преднамеренно тормозит, чтобы Блейк точно увидел, куда именно побежит Риган, а после делает рывок в сторону, расталкивая прохожих и уводя лорда как можно дальше от зевак и прочих случайных свидетелей - сворачивает в проулок, устремляется вглубь провонявшей помоями подворотни.
"Непростительный промах!"

Промахом было еще и то, что у него не было никаких заготовленных заклинаний, с помощью которых можно было бы покончить с Шоном Блейком раз и навсегда, а потому придется полагаться на собственную силу и ловкость. И на спрятанный под одеждой нож, который можно пустить в ход в любой подходящий момент, как только освободятся руки.
Но пока что Риган повален на грязную землю, еще раз прикладываясь головой - теперь уже затылком. Позволить себе роскошь приходить в себя какое-то время Риган не мог, потому что лорд Блейк уже собирался разукрасить ему лицо еще сильнее. А тогда придется придумывать новое оправдание для своей окровавленной мины. Конечно, всегда можно сказаться больным и остаться на пару дней дома, чтобы более-менее привести себя в порядок, но это было бы нежелательно.
А потому Риган принимает одно-единственное верное решение, резко подаваясь вперед и опережая Блейка в своем желании нанести удар. По и без того травмированной голове разливается неприятный мерзкий звон, но удар свою цель находит и лоб Ригана встречается с переносицей Блейка, а пока тот отходит от короткого оглушения, Риган спихивает лорда с себя и быстро поднимается на ноги.
- Не заинтересован в продолжительной близости, лорд, - усмехается мужчина, пока делает небольшой шаг в сторону, обходя Блейка, и не наносит удар локтем по спине, - А все могло пройти так гладко...

Всегда держать при себе оружие - это то, чему его научила жизнь - никогда не знаешь, как может обернуться та или иная встреча, тот или иной разговор. Как сегодня - не сработал ритуал, значит, можно пустить в ход и самый простой способ расправы над врагом - нож. Довольно тонкое искусство - убийство со столь близкого расстояния, но и насколько же простое и примитивное. К нему Риган прибегал крайне редко - хотя бы потому, что всегда хватало и обычных его методов, либо все можно было провернуть чужими руками, руками тех, кто желал выслужиться и стать ближе к великим тайнам, что помогали менять мир.
Окажись он в другой ситуации, то заметил бы иронию того, что оружие пригодилось в такой приземленной и настолько подходящей обстановке - драка в переулке, грязь и пыль, вонь. Было в этом что-то от типичной лондонской поэзии, так ведь?
Изъятое из ножен острое лезвие сверкает в слабом свету и тут же скрывается в плоти лорда Блейка. Удивительно, как все люди равны перед сталью и порохом.
Спихнув с себя Блейка, Риган приподнялся на локте, занося нож для нового удара - на этот раз целясь в шею, чтобы наверняка. Но, по всей видимости, ведьма, что дала ему амулет, сделала еще что-то, увеличивая шансы Блейка на выживание: со стороны улицы послышался гомон голосов, что стремительно приближались к ним.
- Черт... - ругнулся Риган и посмотрел на Блейка, - Я найду твоих близких. И они будут страдать, Блейк, - шипит он и резко поднимается, убегая прочь и вскоре скрываясь из виду, путаясь в лондонских проулках. Где-то он сбросил испачканный плащ, и поймал кэб, садясь в него и уезжая прочь.

А ведь утро не предвещало вообще никаких проблем, как это обычно бывает. Колет все еще переваривала в голове все, что случилось неделей ранее, иногда даже - когда позволяло время - сама выезжала в небольшой тур по лондонским кладбищам, внимательно осматривая каждое и пытаясь понять, какое именно она видела во время ритуала. На это нужно время, которого у них, скорее всего, не было, но она просто физически не могла решать такие проблемы с ходу. В конце концов, нельзя было показывать своим видом того, что она чем-то озабочена. На удивление, правда, даже Клео вела себя все это время чуть тише, чем обычно - Колет всерьез казалось, что это дело рук Маури, но девчонка и сама не дура и может видеть малейшие изменения в настроении Мадам.
Но, черт его раздери, почему на не почувствовала ничего дурного, когда проснулась? Почему внутренний голос молчал? Почему она поняла, что что-то пошло не так только тогда, когда спустилась вниз, чтобы полить все растения в пабе, но выронила лейку, увидев осевшего на пол Шона.
- Матерь Божья, - только и смогла выдохнуть Колет, почувствовав, как в горле застрял ком, а грудь моментально сдавило от тихого ужаса, от ожившего наяву страшного кошмара. Схватив чистое полотенце около стойки, Колет устремилась к Шону, преодолев последний метр по полу на коленях, протягивая руку вперед, чтобы зажать его рану, - Ма... - голос резко пропал, но ей удалось собрать себя в кучу, - Маури! Маури! - практически во всю глотку закричала от отчаяния и ужаса Колет, - Маури, твою мать!
- Мадам?! - высокий широкоплечий мужчина появился в зале и тут же понял, что делать, подходя к лорду Блейку и помогая ему подняться, довольно легко удерживая того.
- В мою комнату! - крикнула Колет, продолжая зажимать рану Шона полотенцем, прихватывая второй рукой прозрачный ром, чтобы рану промыть.
Шона буквально подняли наверх, уложили на кровать, поворачивая на здоровый бок, и Колет послала Маури за коробкой с медикаментами и чистой тканью, продолжая одной рукой прижимать полотенце к ране, а второй пережимать вены чуть ниже этой самой раны.
- Господи, Шон... Что случилось... - она словно снова охрипла и теперь сбивчиво шептала, - Кто это сделал, Шон? Нет... Молчи... Пока молчи... - ей было страшно, но не от вида раны или крови, а от того, что мужчина может умереть, - Нет, не молчи... Не теряй сознание, Шон... Говори со мной.... Слушай мой голос, Шон... - она сделала короткую паузу, стараясь собраться, - Все будет хорошо, Шон, только не теряй сознание, умоляю.
В комнату вернулся Маури, положил рядом с Мадам все необходимое, а после под ее руководством стал помогать перевязать рану лорду Блейку.

Это было логично. Это было предельно ясно: они влезли туда, куда никто не хотел пускать посторонних, и поплатились за это, могли поплатиться куда серьезнее, если бы хотя бы в одном месте удача от Шона отвернулась. Пока Маури зашивал рану Шона, а она крепко сжимала запястье лорда Блейка, она думала - были ли их противники теми же людьми, от рук которых когда-то погиб Фил? Может и нет, но исключать этого нельзя, а следовательно на их хвост сел противник опасный и могущественный, способный на все, что угодно, и убийство было. Неужели, придется прибегнуть к тем же методам, что и Филл когда-то? Конечно, сейчас их больше, сейчас у них другие возможности и - Колет уверена - они смогут дать достойный отпор, но чувство страха за чью-то жизнь обрело в этот момент обрело реальное воплощение и крепко отпечаталось в душе Колет.
Когда они закончили с перевязкой, она помогла Маури собрать окровавленные бинты и прочий мусор, отошла к кувшину с чистой водой, чтобы отмыть кровь с рук, но услышала, как Шон зовет ее.
- Лучше, пусть ты будешь хоть трижды пьяным, - опустившись на пол рядом с кроватью, Колет внимательно посмотрела на мужчину, - чем вот в таком вот состоянии, - она протянула руку, коснулась кончиками пальцев его щеки, чтобы убедиться, что он и правда жив и в относительном порядке, но отстранила ладонь - она все еще испачкана в крови. Оставив руку на краю кровати, Колет продолжила говорить с ним негромким мягким голосом:
- Если бы ты был пьян, тебя достаточно было бы только отругать, - она слабо, вымученно улыбнулась, не сводя с него взгляда. Скользнула им вниз, рассматривая испорченный амулет, что подарила мужчине в их первую встречу, чтобы обеспечить ему какую-никакую защиту. Протянув к шее Шона руки, Колет аккуратно сняла амулет и положила его на центр ладони, оценивая состояние: смятый, опаленный, невероятно холодный - словно утративший всякий намек на жизнь и на ту силу, которую она вложила в украшение. Хуже всего было то, что амулет был не слишком могущественным артефактом, созданным девчонкой, что только начинала свой путь - отдавать кому-то такую вещь в принципе было рискованно. Но все равно он сумел спасти Шона от того, что попытался сделать с ним этот человек - высокий, худой словоблуд по фамилии Брукс. Знать бы, кто он такой...
Можно попытаться провести какой-нибудь обряд, чтобы отыскать этого мерзавца, понять, чего именно он пытался добиться от Шона. Колет хмурится и откладывает амулет в сторону, снова смотря на мужчину.
- Я как можно скорее сделаю тебе новый... - Колет сглотнула ком страха, запихнула его подальше, - И на этот раз я буду точно уверена в том, что он защитит тебя еще лучше, - Колет поднялась и все-таки отошла к туалетному столику, чтобы вымыть руки, а после начала аккуратно собирать одежду Шона, посмотрела на дырки от ножа, - Я сейчас зашью...

Шон уснул, а Колет, укрыв мужчину тонким одеялом, села поудобнее, аккуратно разложила на коленях рубашку, принимаясь ее штопать под тяжелое, глубокое дыхание. Такая мелкая работа ее успокаивала, позволяла упорядочить мысли и придумать хоть какой-то план действий. Стоит ли провести новый обряд? Взглянуть на этого человека, попытаться отыскать слабые места, понять, связан ли он с гибелью той девушки, тело которой она встретила в подвале профессора Мура. Она думает, не он ли стал причиной того, что она не смогла провести тот обряд одна? Он или кто-то, кому он служит, кто отдает ему приказы, кто велел избавиться от Шона.
- Тц... - Колет рассматривает палец, в который случайно воткнула иглу - на нем выступает капелька крови, и женщина обхватывает подушечку пальца губами, прикрывает глаза: для таких действий ей нужно отойти и успокоиться, а еще - и правда сделать для Шона новый амулет. И для профессора. Да, это - первостепенная задача: защитить этих людей, попытаться хоть как-то огородить от внезапно нависшей над ними опасностью. Кажется, нужно заглянуть в дневники Фила - может быть, там она узнает что-то полезное, что-то, что поможет в поисках того ублюдка, который сегодня напал на Шона, а завтра может атаковать еще кого-нибудь. Теперь нельзя сидеть, сложа руки.
Закончив с одеждой Шона, Колет аккуратно сложила ее на стуле, расправляя, а после спустилась вниз, чтобы опрокинуть в себя стопку бренди, прихватить кувшин с водой для Шона, и вернуться обратно.
Пока мужчина спал, Колет опустилась в кресло, что стояло рядом с кроватью, сбросив обувь, подтянула ноги к себе, обняла колени и погрузилась в недолгую поверхностную дрему, все еще оставаясь чуткой к тому, что происходит вокруг.
- Не слишком поздно, чтобы так тревожиться, - отозвалась она, взглянув на часы, а потом на мужчину, - Как будто вы просто задержались на работе, Шон, - она слабо ему улыбнулась и поднялась из кресла, чтобы налить тому стакан воды, - Вот, - она присела на край кровати, протягивая ему питье, - Это простая вода, никаких страшных примесей, - она даже улыбнулась чуть шире, - Пейте спокойно, и подумаем, как доставить вас домой в таком состоянии.

- Надеюсь, они не станут обсуждать это при детях, - заметила Колет, улыбнувшись ему и наполняя стакан снова, придерживая его свободной рукой, наблюдая за действиями мужчины и отмечая, что ему и правда нечего опасаться, главное только не слишком сильно тревожить рану, пока не затянется. Хотя, кому как не ей знать, насколько смертельной может оказаться простая царапина, если ее вовремя не обработать, если вовремя не позаботиться о человеке, если опоздать. И, хоть, Шон в городе, а не в лесу, хоть его рана и была обработана, а у нее под рукой было все необходимое, волнений меньше не становилось. Это странное, немного тревожное чувство. Как и там - в доме профессора, когда она испытала облегчение от того, что взяла с собой именно Мура.
Услышав, как Шон корит себя за принятое решение, Колет едва нахмурилась и покачала головой. Вышло даже немного резко, немного нервно, но сейчас она вообще не хотела как-то контролировать свои эмоции, ведь, они все равно одни, никто не смотрит и никто не видит, никто не осудит, а потому Колет притягивает его руку к себе и прижимается к костяшкам пальцев губами, прикрывая глаза на секунду, словно обдумывает что-то важное.
- Ты правильно сделал, что пришел именно сюда: мы смогли бы дать отпор тем, кто мог тебя преследовать, - она отстраняет его руку от себя, но все еще не отпускает, - Лучше, пусть пострадаю я, чем Феликс и Фелиция, - Колет посмотрела на мужчину внимательным, проницательным взглядом, а потом решила больше не поднимать этой темы. По крайней мере, сейчас, не в этот момент.
Но для себя она сделала небольшое замечание - подготовить амулеты и для детей, раз уж человек, что напал на Шона, умеет пользоваться каким-то колдовством. Она займется этим, как только Шон уйдет, а пока Колет хочет сидеть здесь, рядом с ним, рассматривать смуглую руку, вложенную в его ладонь.
- Тебе нужно еще что-нибудь? - она снова посмотрела ему в глаза.