Янош Варнас(Janosh Varnas)

1. Полные имя и фамилия персонажа, возраст, раса
Янош “Бесник” Варнас, 26 лет, человек-экстрасенс

2. Род деятельности
Контрабандист, ясновидец, карманник-конокрад,  – одним словом, цыган.

3. Внешность
Первое, что замечаешь в облике этого человека, пока не сообразишь, что его руки уже воруют твой кошелёк, это его глаза. Очень живые и тёмные, как море по ночам, они обводят цепким взглядом окрестности, чтобы знать, куда бежать в случае чего, и хитро щурятся, когда встречаются с изучающим взором собеседника. Именно о таких глазах обычно говорят, что в них пляшут черти.
Смугловатое лицо обрамляют непослушные курчавые волосы, которые Ян обычно пытается убрать назад, чтобы не мешали. Губы при этом всегда растягиваются в улыбке, будто извиняясь за очередное дерганое движение в попытке откинуть прядь со лба. Хотя чего там – Янош лыбится при любой возможности, да ещё и достаточно дружелюбно.  На лице также всегда присутствует двух-трёхнедельная щетина.
Телосложение цыгана достаточно худое и поджарое, явно созданное скорее для побега с поля боя, чем для принятия драки. Походка пружинистая, но почти бесшумная, при ходьбе Ян не сутулится, а даже пытается держаться ровнее, но часто забывает об этом. Сложно сказать, что одевается он по какой-либо моде, если только модой посчитать его цыганскую манеру одеваться в черт пойми что. По крайней мере, он старается выглядеть опрятно. Часто на нём можно заметить бусы, перстни, браслеты и подобную дребедень, но по большей части никакими амулетными свойствами они не обладают. Левое ухо проколото по семейной традиции, имеется серьга. На спине и руках есть несколько шрамов.
Прототип внешности: Laurie Davidson

4. Способности и навыки
Обладает склонностью к ясновиденью, но в жизни предпочитает только делать вид, что смотрит в будущее, а на деле шаралатанить. Находясь в таборе, активно развивал свой талант, добившись явных успехов, но со временем предпочёл ему обычное надувательство. Сейчас, после длительного периода застоя, видения проносят ему больше мигреней и кровотечений из носа, чем информации, хотя, если долго мучиться – что-нибудь получится.
Убедительность у него просто невероятная. Заболтать и увести от первоначального убеждения в сторону собственного вывода для него не так уж и сложно. К тому же, он умеет нравиться людям.
Не полиглот, но знает и разумно изъясняется (хотя и с характерным рычащим акцентом) на английском, французском, смеси румынского, хинди и латышского, на котором говорили в таборе, а также знает слова и может составлять осмысленные фразы на языках тех стран, в которых его табор останавливался надолго. (По большей части это ругательства и фразы с предложением выпить и породниться)
Очень даже хорошо умеет считать, но вот с чтением на английском у него явные проблемы, поэтому даже газеты он осиливает с трудом.
Руки у него растут из нужного места. Что-то сломалось – обязательно починим, да ещё и удачно. Может создавать мелкие вещицы и украшения из дерева и металла. Готовит Ян, конечно, не великолепно, но сносно, отравление не заработаешь, а ещё он может отличить, какие ягоды-грибы можно сожрать, а какие дадут интересный эффект. Починка одежды также не представляется для него проблемой – кочевая жизнь сказалась.
Те же руки обладают особой ловкостью брать то, что плохо лежит. Иногда даже на уровне врождённого рефлекса.
Обучен верховой езде и уходу за лошадьми, да и вообще домашним скотом и птицей.
Ловкости рук хватает и на карточное шулерство, но ему Янош больше всего предпочитает различные типы гадания, в которых он прекрасно разбирается (если сам не выдумывает). Фактически, не используя свои экстрасенсорные способности, он нагадает и дорогу дальнюю, и судьбу великую, и любовь до гроба – вы только ручку позолотите. По руке предпочтёте погадать? Без проблем. Удивительно, что Ян очень часто попадает в цель. Но это скорее уж объясняется тем, что он хорошо разбирается в людях и в том, что они хотят услышать, да и смекалка с задатками театрала помогает.  Серьёзно используя собственный дар, он садится гадать редко, да и только для себя, либо очень хороших знакомых.
В драке полагается скорее на ловкость и увёртливость, чем на силу. В кулачном бою он такой себе рыцарь и серьёзный урон может нанести, только если в руках будет что-то острое. (Себе, в принципе, тоже, как вариант)

5. Общее описание
Янош родился в прибалтийском таборе, который, однако, активно кочевал по Европе. Он был вторым ребёнком в семье, но первым, кто дожил до сознательных лет и не умер, поэтому по старой традиции ещё в младенчестве Варнасу прокололи ухо и вставили серьгу в качестве оберега. Своё второе цыганское имя-кличку Бесник, означающее “верный” он получил ещё в очень раннем возрасте за то, что очень любил возиться с собаками и животными вообще, но так его называли только среди своих. Он с готовностью помогал взрослым ухаживать за псами, козами и лошадьми, которых держали при таборе, благодаря чему его достаточно рано обучили ездить верхом. И именно при падении с лошади к нему однажды пришло видение. Оно было совсем пустяковым, но удивительным для семилетнего ребенка. Янош сразу же рассказал об этом отцу, а тот передал это старейшине табора. Для цыган проявление экстрасенсорных способностей не было чем-то из ряда вон выходящим, поэтому мальчишку сразу приставили к одному старому цыгану Михаю, который исполнял роль местного ясновидца, когда табор останавливался в крупных городах. Михай хотел добиться от Яна точности его предсказаний, а тот лишь желал, чтобы видения того, как кто-то что-то разобьёт, не возникали так внезапно. Это противостояние длилось недолго, поскольку, когда у Яноша начало получаться, он и сам загорелся желанием совладать со своим даром. Долгие тренировки помогли научиться призывать видения, когда это было нужно и блокировать свой разум от них, когда мешали. Вспомогательным средствам здесь служила раскладка карт, помогающая сосредоточиться. Предсказания стали гораздо точнее, Янош даже помог организовать несколько краж.
Однако, когда ему стукнуло четырнадцать, в таборе появился ребёнок, подававший куда большие надежды и обладающий буквально врождённым талантом. Ян был медленно отдалён на второй план, а вскоре его родители всерьёз взялись за вопрос о его женитьбе. Выбор пал на тринадцатилетнюю девочку из табора немецких цыган, которые на тот момент были ближайшими соседями. В глаза Виту он увидел только в день помолвки. Она выглядела гораздо младше своих лет, имела на удивление яркие голубые глаза и сыпала немецкими словами, которых Янош почти не понимал как тогда, так и сейчас. Свадьба пронеслась для паренька одним ярким, шумным и абсолютно бессмысленным пятном, которое самим молодожёнам совсем не было нужно. Свою женитьбу Ян изначально воспринимал злой шуткой, в которую не нужно было верить. Но потом появились Тагар, Дика и Иоган. В принципе, уже с первого ребёнка  Варнасу стало понятно, что пора приносить деньги в дом. И он стал учиться дополнительным ремёслам, чтобы было что продавать, чаще участвовать в общих кражах, предлагать почти во всех городах услуги гадания. Со временем вся волокита, связанная с заботой о семье, превратилась в одно большое ярмо, висящее на его шее. Нет, разумеется, он любил своих детей и возился с ними. Но Ян не чувствовал к ним поистине отеческих чувств, а скорее воспринимал, как необходимость, которую все от него ждали. Он с завистью поглядывал на то, какой жизнью жили нецыгане.
Таким образом, на момент своего девятнадцатилетия у Яноша уже было трое детей, беременная жена, а у его табора были крупные проблемы.   Их глава впутался в большие долги во Франции, где табор на тот момент находился, и было необходимо сдавать гораздо больше денег, чем обычно в их общих бюджет. Держа в голове мысль, что так он будет подальше от семьи, Варнас примыкает к местной группе контрабандистов. С его убедительностью и обаянием было не сложно найти к ним пути и втереться в доверие. Заработок был приличным, однако большую часть денег Ян придерживал у себя. Он знал, что рано или поздно такая правда всплывёт: проходил год, но долг табора не уменьшался. К Яношу стали всё чаще приходить мысли о том, что неплохо было бы однажды сопроводить товар в Англию и не вернуться. Да, там творится непонятная чертовщина, но кто же его там искать будет? Однако оставлять Виту с детьми было со всем не по традициям, которые ему прививали с детства. А забрать их с собой Ян не мог, да и не хотел.  Не меньше тяготило и то, как воспринимаются в цыганском обществе те, кто решил уйти из табора. Однако время шло, а жизнь не менялась. Как раз намечалась поездка в Лондон. Сказав, что собирается на опасное дело, Ян оставил жене заначку, не отвечая на прямой вопрос, откуда у него столько денег, и ночью позднее, не оглядываясь, покинул материк, обещая себе никогда больше не вернуться. Плаванье прошло спокойно, и проблемы начались уже в Лондоне. При пересчёте товара оказалось, что часть куда-то пропала. Не слишком удивительно, что подозревать стали сразу цыгана. Однако Янош догадывался, кто присвоил себе часть груза, поэтому устроил настоящее театральное представление. Сначала он оскорбился, с жаром заявляя, что никогда в жизни не совершил бы такого преступления, потом поведал о том, что держит в руках особые цыганские карты, которые получил от своего прадеда-колдуна, которые помогают вывести на виновного и сами могут проклясть. А ещё добавил, что цыганское проклятье будет посильнее любого ведьмовского и снять его может не каждый. В общем, врал и впечатлял, как мог. Когда Ян с видом палача, готовящего топор к казни, стал раскладывать пасьянс, шепча случайные слова на румынском, один из матросов не сдержался и во всём признался.
Подозрения цыган, конечно, развеял, но больше в группе оставаться не захотел - кроме недоверия по этническому признаку, огромным минусом был их частый курс на Францию. Перебиваясь мелкими кражами, Янош скоро сообразил, что гораздо легче можно будет зарабатывать на гаданиях. Харизма и яркий образ цыганского ясновидца-пророка помогли ему обзавестись клиентами. Он, честно говоря, и не знал, зачем к нему чаще всего ходили: за тем, чтобы он им погадал, либо позадавать глупые вопросы. Сначала он удивлялся такому, а потом привык и даже устал говорить, что цыгане не едят детей, и не скачут на конях с гитарами большую часть времени, и нет среди них убийц: таких выгоняют из табора. Но, конечно, самым любимым был вопрос, не колдун ли он с проклятым даром. Янош всегда отвечал, что нет, но от таких подробных вопросов с пристрастием аж захотел им стать, да жаль, что никто не предлагает. В общем, дела пошли неплохо, и Варнасу даже хватало на комнату, где он и спал, и принимал клиентуру. Правда, сытая жизнь длилась недолго: оказалось, что он перебежал дорого местному медиуму, который имел неплохих покровителей и несколько обалдуев в прекрасной физической форме в качестве охраны. Сначала Яна деликатно предупредили, что пора прикрывать лавочку, но тот из чистого упрямства слушать не стал. Второго предупреждения не последовало, и, придя домой однажды, он увидел, как разносят его жилище. Потом его выволокли на улицу и не слишком вежливо избили в ближайшей подворотне. Ян с трудом помнит, как дополз до ближайшего трактира в округе – “Пьяная сирена”. За то он прекрасно знает, каким двум джентльменам он обязан своей шкурой и тем, что не сдох в ближайшей канаве – Арону Ферро и Франциску Найту. Хотя позднее и оказалось, что в трактире на тот момент ошивался один из его знакомых французских контрабандистов, который за него поручился, для Яноша было чем-то из ряда вон выходящим, что ему, цыгану, помогли и даже спасли жизнь. Только он смог нормально стоять на ногах, Ян тут же стал узнавать, как он может отдать свой долг, не забыв проныть про то, что последний способ заработка он потерял и… Как ни странно, его новые знакомые приняли его в своё контрабандное звено. Действительно, изначально ему не доверяли и проверяли на честность. Но Ян спокойно относился к этому и лишь старался не косячить, чтобы развеять все сомнения, однако следовал только своему, цыганскому кодексу чести. Варнас исполнял всё, что от него требовалось, а иногда приходил в трактир и гадал всем желающим, а завсегдаям заведения ещё и бесплатно. И со временем к нему привыкли, как привыкают к бродячему коту, который регулярно приходит на крыльцо, чтобы попросить молока. Со временем он понял, что всё это контрабандное звено, как одна большая семья, большой дружный табор. И его это затянуло. Он даже стал поддерживать радикальные взгляды, которых придерживалась группа, и тоже стал помогать рабочим тем, чем мог.
Всё шло хорошо некоторое время и в мае 1886 года намечается плаванье по новому маршруту для сопровождения чего-то ценного. Цыганская душа просилась в просторы и путешествия, поэтому Варнас настоял на своём присутствии, да и никто не был против. Матросы команды перед самым отправлением настойчиво просили его погадать на удачу дела, но Янош просто наобум раскидал карты и, не обращая внимания, что все они были пиковой масти, посулил золотые горы, но незначительные трудности. Все удовлетворились таким ответом. Плаванье проходило спокойно, но примерно к его концу разыгрался шторм. Пользуясь случаем, Ян прошмыгнул в трюм к грузу, куда его давно тянуло. Цыган сам не знал почему, но его так и подмывало вскрыть один из ящиков, но списывал это на старые привычки. Ему казалось, что он даже знает, что там лежит. И, не справившись с собой, он всё же потянул свои загребущие руки к грузу. В небольшом ящичке оказался серебряный перстень, разукрашенный различными узорами, но совершенно невзрачный на вид. Ян сразу надел его на палец и только потом задумался о том, что сделал. Одна его часть говорила, что нужно не испытывать чужое доверие и положить вещицу на место, а чертёнок внутри вопрошал, ну, что такого глобального в масштабах нашей вселенной может произойти, если он возьмёт себе эту безделушку. Казалось бы, что голос разума был сильнее, но, к своему собственному удивлению, Ян закрыл ящик и ушёл из трюма с перстнем на пальце. На палубе царило настоящее бедствие, все носились, пытаясь спустить паруса, ломающие мачту. Среди всей суматохи Янош с ужасом увидел Арона, который подошёл к одному из бортов и, ни секунды не сомневаясь, шагнул в бушующую воду. Несколько матросов тоже заметили это, но предпочли высматривать его в пучине с палубы. Поняв, что никто никого спасать не собирается, Ян взял канат, привязал один конец к борту, а другой обмотал вокруг себя поясом, и нырнул в воду. Он долго барахтался и нырял в море, не находя Арона, пока матросы не втащили его назад на палубу, да ещё осадили, поскольку Ян рвался обратно, стремясь спасти человека, который когда-то спас его самого. Но ему не дали, а когда закончился шторм, стало понятно, что Ферро забрала пучина. При остановке в первом же ближайшем порту, где нужно было перетащить груз на другой корабль, цыган заставил наиболее грамотного матроса написать и отправить письмо с недоброй новостью Франциску, и не заметил, как этот моряк сделал авторскую приписку о сумасшествии Арона. Дальнейший путь был достаточно странным. Никто будто бы и не помнил потерю и вспоминал, только когда Ян поднимал эту тему. Но Варнас списал это лишь на неоднозначное отношение к цыганам. Единственным человеком, которому явно было не всё равно, был капитан судна Джар, который приходился погибшему дядей. Бывалый морской волк резко мрачнел и гневно смотрел на собеседника, когда речь шла об утонувшем племяннике. Потом случился ещё один шторм, казалось бы, еще сильнее предыдущего. Спеша помочь команде, Янош неаккуратно поскользнулся и ударился головой, отключившись. Ему показалось, что прямо перед тем, как отключиться, он увидел что-то в морской пучине. Пришёл в себя он, когда патрульный корабль взял их на буксир. Вокруг творилось что-то непонятное: прямо рядом с ним лежал труп юнги, обмотанный канатом, несколько матросов в исступлении бились головой о палубу, словно усиленно молились какому-то богу, которого знали только они. Неизвестные моряки пытались кое-как опросить капитана судна, которого, видимо, определили по форме, но тот был в невменяемом состоянии, что даже Ян не сразу узнал в этом осунувшемся старике с отстранённым взглядом человека, который имел большую значимость в их контрабандном звене. Попытки хоть как-то прояснить ситуацию самостоятельно были бесполезны. Доводы и рассказы какого-то цыгана никто слушать не стал.
Так Янош оказался вместе со многими безумными моряками в Бедламе. Конечно же, заканчивать свою жизнь в психиатрической лечебнице он не захотел. Но именно там он впервые вспомнил про свой перстень. Все вещи забрали, а эту безделушку почему-то оставили. Он аккуратно покрутил его на пальце и словил непонятное видение какой-то темноты. Подумав, что это дар разыгрался, Ян попытался снять кольцо, но, как только он это сделал, его словно оглушило и потянуло куда-то в низ. Янош со страхом понял, что находится под водой. Звуки доносились до него глухо, но, к своему удивлению он дышал, хотя и видел водную муть размыто, и мог всеми богами поклясться, что внизу что-то шевелилось. Ощущая металл перстня в руке, Ян спешно надел его обратно. Видение пропало. Цыган сидел в своей палате на полу и был мокрым до нитки. Это значительно продлило его заключение в клинике, поскольку он не мог толком объяснить, как вымок в пустой закрытой комнате. Яну казалось, что он сходит с ума, хоть в голову и закрадывалась мысль, что вещица на его пальце проклята. Но повторять свой опыт было страшно. Рваные видения чёрной глубины возникали каждый раз, когда он пытался хотя бы просто повернуть кольцо. Немного пораскинув мозгами, Ян всё же пришёл к выводу, что это его дар барахлит, а кольцо просто дорогая безделушка, которую, казалось, само подсознание запрещало выкидывать. Это же и означало, что в больнице ему делать нечего, Бедлам - курорт, конечно, великолепный и со всеми удобствами, включая буйных больных, обещающими устроить бойню и выбить тебе зубы, если ты не назовёшь их Иисусом и перекрестишься даже будучи некрещёным, но хорошего должно же быть понемногу. Тщательно всё спланировав, Янош уболтал врача при вечернем обходе, что нечего здесь держать вполне здорового цыгана, и уже выходил со своими вещами в руках, когда на выходе столкнулся со своими знакомыми контрабандистами, которые, если не пришли его вызволять, то хотя, наверное, решили проведать команду. Увидев хорошо знакомые вменяемые лица, Ян даже разрыдался, как ребёнок, сам не осознавая почему.
Шоком для него оказывается, что Арон жив и совсем не помнит, как нырнул в море и больше не всплыл. Только увидев его, Ян неохотно стал вспоминать все легенды про стригоев, которые возвращаются после смерти. Со временем цыган понимает, что его друг вовсе не стал нечистью из сказок, но всё ещё относится к нему с опаской, хотя старается это скрыть, поскольку стремится помочь узнать, что же произошло на злосчастном корабле. Перстень начинает приносить видения, которые всё чаще сопровождаются мигренями, которые и были при его собственных пророческих предсказаниях. Это только больше путает цыгана с толку, поскольку он уже не знает, во что верить. Пользуясь природным оптимизмом и верой в лучшее, Ян рьяно пытается вырваться из лабиринта, в который попал, но, кажется, только сильнее загоняет себя в тупик, из которого трудно найти выход.

6. Способ связи
ЛС и e-mail

7. Пробный пост

Отредактировано Janosh Varnas (23 апреля, 2018г. 20:36:11)