- Чтоб тебя твои же черти драли, дьявольское отродье! Угораздила же лихая связаться! Как будто у меня своих дел нет!? Теперь еще с какой-то вертихвосткой нянчиться. Вот вечно придумывают что-то, корячатся, хитрят, а ты потом расхлебывай. Нет чтобы сидеть на жопе ровно, так повылезали. Тьфу! – ведьма костеря почем зря покровителя своего, весь их род дьявольский, судьбу свою незавидную, еле плелась по улице в сторону госпиталя при церкви, отчетливо прихрамывая, опираясь при ходьбе на клюку.
Недобрый гость пожаловал к ней дней десять назад с нижайшей просьбой, отказаться от которой у ведьмы не было ни единой возможности. Да еще и морочил голову тем как это важно, как это срочно, как это надо аккуратно и, чтоб ничегошеньки не испортить. Сулил то золотые горы, то адские муки, и поди пойми, что лучше в исполнении этого так званого благодетеля. А он все жужжал осенней мухой, инструкции раздавал. Чтоб его блохи искусали! А бедной старухе тащись теперь за какой-то девахой, представление разыгрывай и обхаживай потом, что то дитя малое. Вот не было мороки!
Меж тем, когда запас ругательств ведьмы не иссяк и на треть, показалось здание госпиталя. Кейзия остановилась перевести дух, опершись всем телом на клюку, она смахнула тыльной стороной ладони выступившие на лбу бисерины пота, и как-то вся обмякла. Казалось, что палка в руках – единственное, что удерживает старуху на ногах. Глаза, до того смотрящие ясно, источая ничем не прикрытую злобу, помутнели, гневные складки на лбу и вокруг рта разгладились, лицо расслабилось и приняло вид потерянный и несчастный. Колдунья, то и дело вздыхая, едва переставляя ноги, двинулась в госпиталь. На входе она застыла, растерянно оглядываясь по сторонам будто не понимая, что вообще здесь делает. Постояв так немного, старуха, не колеблясь более, вошла. От нескольких последующих за этим вопросов и предложений помощи она отмахнулась не глядя, отыскивая ту единственную, ради которой все затевалось. Демон обещал, что девица Сантар сегодня будет здесь и увести ее не составит труда. Обещал он и поддержку, если вдруг возможные соглядатаи окажутся уж слишком ретивыми. Вот только ведьме несмотря на все заверения происходящее, что так, что эдак не по душе было. Но уж что поделаешь…
Девица и правда оказалась на месте – хоть тут не надули – и Кейзия, обождав пока та освободится и останется одна, двинулась навстречу. А оказавшись рядом, внезапно пошатнулась, уронила клюку и в попытке не упасть ухватилась за ту единственную, что оказалась рядом.
- Ой! Простите старуху, совсем ноги проклятущие не держат, - голос Кейзии отчетливо дрожал, а на глазах едва не выступили слезы.

С чужой помощью присев на лавку, Кейзия руку девушки не выпустила, вцепившись в нее почти до боли.
- Чего меня только не беспокоит, милая. Я ж того и гляди в пыль рассыплюсь, - ведьма криво усмехнулась. – Ноги - сами видели - едва ходят, руки повыкручивало так, что едва кружку могу удержать, а в голове ветер гуляет. Ничего проклятущая не помнит. Вот и сейчас пойди пойми, чего я сюда пришла. – Кейзия расстроено покачала головой, повздыхала, да все по сторонам глядела, высматривала не идет ли кто.
Убедившись, что вокруг никого чрезмерно глазастого не притаилось, старуха запустила левую руку в небольшой мешочек болтавшийся на поясе. Вдохнув полной грудью, ведьма зачерпнула горсть порошка и сдула его с открытой ладони в лицо Сантар. Поднявшаяся взвесь вместо того, чтобы разлететься плотно осела на девушке, забиваясь в рот, ноздри, уши, вызывая нестерпимый, но кратковременный зуд.
Подействовать должно было быстро, но не на долго, и старуха не мешкая заговорила, с невиданной до тог силой в голосе, удерживая прямой зрительный контакт с Лилиан. Взгляд ведьмы был ясным, и без того яркие глаза будто наполнились светом и внутренним огнем.
- Слушай слово мое, чти волю мою, оставь помыслы свои. Сейчас ты уйдешь из госпиталя, так чтобы никто не хватился, дойдешь до конца улицы и свернешь на лево, там будет небольшой закуток, я буду ждать тебя. Поторопись. - Договорив, Кейзия как ни в чем не бывало отстранилась, не без труда поднялась с лавки, не забыв подхватить с пола клюку. Беспощадную ведьму вновь сменила беспомощная старуха с отдышкой и потухшим взглядом. На Сантар она посмотрела ласково, с благодарностью.
- Спасибо, вы мне так помогли. Мало кто захочет возиться с никчемной старухой, но мне уже пора. Я совсем забыла – ничего эта пустая голова не соображает – меня же ждут. Простите, что доставила столько неудобств, не гневитесь на старую. – Улыбнувшись девушке напоследок, Кейзия развернулась и направилась на выход из госпиталя, прошла по улице и спряталась в оговоренный закуток. Колдовство не подведет – девица явится, а на старуху, если кто и обратил внимания, то значения не предаст. Сколько их там таких каждый день отирается?
Осталось только подождать - глядишь и девица расторопной окажется.

Расторопная. Кейзия только успела доковылять до тупика, да дух перевести, как девица явилась. Стоит глазками своими коровьими лупает. Красивая, вся из себяледи. Аккуратная, причесанная, надушенная, в задницу вылизанная.
Ведьма взглядом в миленькое личико впилась да не отпускает. А из глубин прогнившей души зависть поднималась, за горлышко хватала - не вдохнуть не выдохнуть, только кончик языка проклятья жгли. Нельзя. Нельзя, дура! А так хочется. Схватить, растоптать, в прах развеять. Забрать, забрать себе, все себе: красоту, деньги, молодость. Любовь. Не может такую красотулю никто не любить. Явно кто таскается, комплиментами да подарками заваливает, в койку затащить желает. К Кейзии тоже таскаются, да не с тем и не за этим. Кому ж эта ведьма проклятущая нужна? Таких не любят, нет. Такие годятся только в кандалы да на плаху.
Ведьма рассвирепела, за волосы схватилась да потянула так что едва кожу не сорвала, на месте закружилась, ногами затопала. Под нос проклятья неразборчиво забормотала, а на девицу взглянуть не смела. Убила бы. Как пить дать убила. Глаза бы коровьи выдрала, личико до кости расцарапала, руками и ногами забила. И не было бы больше ни красоты, ни молодости, ни ухажеров. И самой бы ведьмы не было. Не простит ведь, сучье отродье, не простит. Ему абы выслужиться, а до Кейзии какое дело? Уж сколько лет, выродок, голову морочит, обещаниями кормит. И где все? Где, спрашивается? А нету. Как ходила страшилищем так и ходит, а ему Сантаров на блюдечке подавай.
Ведьма остановилась, сжала руки в кулаки, когтями ладони до крови расцарапав, обернулась к девице медленно-медленно, глянула исподлобья, и не сдержавшись сплюнула зеленое, склизкое, мерзкое, как и вся она, аккурат возле красивенькой туфельки. За руку схватила не церемонясь, в крови своей пачкая, потащила по улицам да закоулкам до дома, так чтоб не увидал никто, а то уж больно много глаз пиридеться потом выдирать.