Иногда жить без магазина виски попросту невозможно. Особенно когда твоё денежное довольство напрямую зависит от его прибыли. Так уж сложилось, что помимо крайней патриархальности взглядов, нелюбви к тыквам и искреннему отвращению к рыбному пирогу, Дункан МакКуин ненавидел банки и банкиров. Гордый житель острова Скай каждый раз неприятно морщил свой фамильный нос, плевался и топал ногами, стоило кому-нибудь заговорить в его присутствии о банковских векселях, переводах и кредитах. Конечно, ввиду большого денежного оборота славного шотландского виски, нет нет да и приходилось гордому шотландцу сталкиваться с клерками и прочей шушерой, но это было неизбежное зло, которое, к тому же, было напрямую связано с семейным делом. Приходилось терпеть.
   Но дочь, как известно, не виски. Ради неё терпеть неудобство и связываться с каким-нибудь лондонским банком (пускай и самым достойным), сэр Дункан не стал и решил проблему денежного обеспечения дочери куда как проще — раз в месяц юная ведьма получала хороший процент от продаж виски, который надлежало забрать в центральном магазине. Поначалу Одри, только перебравшуюся в Лондон, это раздражало — вот ещё, куда-то ехать, самой разговаривать с управляющим, проверять документы... Это было так неудобно и неловко. Однако, человек, как известно, привыкает ко всему. Сначала мисс МакКуин жутко раздражалась, старалась сделать всё как можно быстрее, но сейчас даже находит некоторое удовольствие в том, чтобы, раз в месяц заявившись за сбором дани, довести всех сотрудников до белого каления. Благо вздорный характер это позволял. Она скандалила, со скрупулёзностью, достойной лучшего применения, копалась в бумагах и нарочито-долго, шурша страницы и облизывая грифель карандаша как заправский приказчик, подсчитывала причитающиеся ей деньги. Где-то глубоко в душе, оставаясь недолюбленным ребёнком, Одри надеялась что управляющий напишет отцу об «этой несносной девчонке» и папа обратит на неё хотя бы свой гнев, если не внимание. Управляющий, однако, жаловаться не спешил, да и вообще относился к волшебнице даже более терпимо чем родной отец. Впрочем, учитывая градус теплоты общения семейства МакКуин, это было не трудно.
  Со временем Одри привыкла и начала даже интересоваться ежемесячной динамикой, прибылью, убылью и всем тем, что живо влияло на её содержание. Оказалось, торговать виски не так просто и весело, как она полагала. Немного поразмыслив и побеседовав с управляющим магазина, был придуман план — раз уж процент будет отходить молодой госпоже, неплохо было бы его увеличить. А учитывая наличие симпатичной барышни, наследницы клана МакКуин, любимицы как студенчества, так и света, в пределах магазина, выручка в день её появления возрастала в разы. Одри стала своего рода живой рекламой. Теперь её явление в магазин стало не египетской казнью, а праздником — рано утром магазин украшали ленточками и цветами, к открытию появлялась сама мисс МакКуин — в платье цветов тартана своего клана, хорошенькая как свежий персик, и сама обслуживала пять — десять покупателей из числа постоянных клиентов. Обычно это старые состоятельные дядьки, папины друзья или сослуживцы. В редких случаях — их сыновья. Скучно, но за бутылочку из рук «розы Шотландии» господа платили в несколько раз больше. И все довольны. Особенно Одри, которая в середине дня оставляла магазин винный и, удовлетворённо спрятав тугой кошелёк в сумочку, отправлялась к портнихе за обновкой.
   - Ну что, мистер Глэдстоун, готовы сегодня хорошенько поработать? - звякнул дверной колокольчик и ведьма, как всегда «ещё более очаровательная чем обычно», яркой сине-красной пташкой впорхнула в магазин, - я сегодня надолго не задержусь, у меня встреча.
   Глэдстоуну было уже неприлично много лет, но ум он сохранял живой и ясный, чем несказанно радовал даже чёрствую, в сущности, леди МакКуин. Помимо него в магазине трудилось ещё двое приказчиков - рыжие, веснушчатые близнецы с родного острова Одри, сыновья одной хорошей женщины с которой отец, по видимому, изменял бедной леди Элспет. Родственных или иных чувств ведьма к ним никогда не питала, но работали они хорошо, так что грех жаловаться.