Джереми сидел на ящике, набитом, судя по запаху петрушки и сельдерея, зеленью и овощами для кухни. Рукой он облокотился на борт корабля, другую рассеяно засунул за пазуху. Его поза должна была изображать ленивую расслабленность, но внутри он никак не мог побороть беспокойство, думая о всех рисках совершаемой им авантюры. Товарная баржа медленно обогнула прибрежные скалы и повернула к маленькому причалу, на котором их уже ожидали люди с университетской кухни. Джереми был одет в поношенную грязную одежду, его лицо было измазано грязью, а на лоб была надвинута потрепанная кепка. Он считал, что в таком виде был похож на приехавшего на заработки ирландца. Это сильно контрастировало с его обычным строгим и прилизанным видом, так что его не должны были узнать.
Узкая и длинная баржа на паровом ходу наконец достигла пристани. Рулевой затушил двигатель и судно прошло еще десяток ярдов по инерции, а затем глухо стукнулось о берег. От удара камня о борт Джереми встрепенулся и потер усталые глаза, ради сегодняшнего дела ему пришлось подняться посреди ночи, ведь из Лондона лодка отплывала в полпятого утра. Капитан, которому Джереми заплатил за доставку, осмотрелся и кивнул ему, а затем махнул рукой своим помощникам, те поспешно кинулись привязывать лодку к причалу и разгружать баржу. На пристани стояла пара университетских работников, однако, к своему удивлению, Джереми не увидел среди них Чарльза, молодого слуги, с которым Джереми договорился, что тот встретит его на пристани и поможет перепрятать контрабандный груз на кухне. Его отсутствие было непредвиденной неожиданностью, но медлить было нельзя, справляться пришлось в одиночку. Дабы не привлекать к себе внимание Джереми подхватил первую попавшуюся коробку и вместе с ней вышел на берег, водрузил свой груз на землю, а затем, старательно отворачивая свое лицо от встречающих людей, вернулся к лодке. Матросы помогли ему поднять и перекинуть через борт большую тяжелую бочку, ради которой Джереми и затеял эту авантюру. Содержимое ее булькало, а внутри что-то подозрительно шевелилось, но заметить это можно было только положив на бочку руку. А вот исходивший от нее тонкий неприятный запах мог привлечь ненужное внимание. Джереми опустил бочку на землю и покатил ее по земле в направлении ворот. Делать это было не просто - бочка с большим трудом перекатывалась по крупной гальке. Когда он уже преодолел половину пути до ворот и прошел мимо одного из встречавших слуг, тот окликнул его.
- Эй, дурень, ты что делаешь, ты же так побьешь... - начал молодой лакей, но поровнявшись с Джереми он замолк и изменился в лице. - О, мистер Уэллс, вы ли это?
Джереми метнул взгляд через плечо. Второй слуга, мужчина постарше, по-приятельски пожимал сейчас руку капитану и о чем-то бодро говорил с ним, но вряд ли этот разговор отвлек его надолго. Джереми проигнорировал узнавшего его молодого человека. Вместо того чтобы ответить, он поднял свой драгоценный груз в руки и еще быстрее двинулся в сторону служебных дворов и кухни. Он завернул за угол, но навязчивый молодой человек не отставал от него.
- Вы не узнали меня, мистер Уэллс? Это же я, Поуп! Ловко мы с вами провернули то дело с галлоном пунша на Рождество...
- Замолчи и не привлекай внимание, - раздраженно перепил суетливого молодого человека Джереми. Естественно, он узнал этого проходимца. Поуп был одним из тех университетских слуг, которым Джереми регулярно приплачивал как за соучастие в своих делах, так и просто за то, чтобы те отводили в нужное время глаза. - Где Чарли? Тот что с кухни. Он должен был встретить меня на пристани. Беги сыщи его, я заплачу тебе четверть шиллинга если обернешься быстро.
- Да я вам про то и говорю, он прислал меня сегодня вместо себя вам в помощь, - и парень простовато рассмеялся. - Так что давайте сюда ваши четверть шиллинга!
Однако очень быстро по лицу Джереми он понял, что на эти деньги ему больше рассчитывать не приходится, и торопливо продолжил.
- Все дело в том, что Чарли слег со вчерашнего вечера, сэр. У него лихорадка, вздулось пузо. Доктор в лазарете говорит, что это может быть тиф, а я говорю, что просто устрицы во вторник были не самые свежие, сэр. Меня и самого...
- Ладно, я понял, хватит подробностей, - Джереми поморщился, определенно Чарли прислал вместо себя не лучшую замену, - лучше помоги мне.
Вдвоем они затащили бочку в одно из подсобных помещений кухни. Джереми чуть приоткрыл крышку, впуская внутрь кислород. Сию секунду комнату наполнил тошнотворный запах.
- Мда, ну и запашок... Ты вот что делай, парень, проветривай тут почаще. Если спросят про запах, скажи что это те самые тухлые устрицы еще не выветрились. И не дай Бог повар зажарит эту тварь в бочке на ужин, ты уж проследи. Лучше всего - если только сможешь, постарайся никого сюда не пускать пока я не вернусь.
Джереми дал слуге еще несколько инструкций: не закрывать бочку наглухо, чтобы существо внутри не задохнулось, следить чтобы оно не вылезло (Джереми не был уверен насколько далеко могут уползти осьминоги, но чувствовал что ждать от этих существ стоит всего худшего), не лезть в бочку и ни в коем случае не трогать ядовитого осьминога голыми руками. И, сделав это, он ушел, надеясь что Поуп просто не успеет напортачить в его отсутствие.
Он прошел в общежития и поднялся в свои комнаты, час все еще был ранний, так что его никто не заметил. Там он переоделся и привел себя в человеческий вид. Дождавшись девяти часов он отправил со слугой записку для Моран Эйрстоун. Это был простой лист бумаги, сложенный в три раза. Запечатанный конверт кто-нибудь посторонний мог бы принять за любовное послание.
"Любезная мисс Эйрстоун, меня в высшей степени впечатлили ваши доклады о практическом применении ядов моллюсков. Давайте обсудим их сегодня за лэнчем в одиннадцать?  —J.W."