«Устала. Я устала.»
Рут уже точно больше трех часов скакала по джунглям, как укушенная в зад антилопа, свято верящая, что чем выше и дальше она прыгнет, тем быстрее избавится от жала, засевшего в причинном месте. Тем не менее, не ее вина, что она имитирует обезьяну и прыгает по веткам куда-то в темноту.
Сегодняшний день начинался как обычно. Встала, поела, помогла плести корзины. Потом, ближе к обеду появилась особая тяга и Тинаш, а именно на это имя Элинор откликалась среди местных, ушла в храм. Взобравшись повыше, заняла любимую наблюдательную позицию и уже привычно сосредоточилась, осматривая окружающее пространство. Обычно вид был донельзя однообразен, различные дикие животные, люди из племени, но сегодня что-то было не так. Не сразу, но очень скоро, причина была найдена, к уже привычным «своим» отметкам примешалось некоторое количество «чужих» и это очень царапало по рецепторам. Рут еще посидела, наблюдая за передвижением незваных гостей, если верить ощущениям это были не животные, а люди, причем даже не заблудившиеся. Они не петляли, как потерявшиеся туристы, как это бывает, стоит им только отойти от обжитого места, а целенаправленно двигались в сторону поселения и…ее храма. Нечто внутри заворочался, отдаваясь неприятным шумом в голове и чувством раздражения и тревоги в груди, видимо он тоже чувствовал что-то. Стараясь игнорировать нежелательный дискомфорт и понемногу теряя ощущение времени, Тинаш просидела так еще некоторое время, осознавая, что чем ближе подходят чужаки, тем сильнее нарастает чувство тревоги.
Когда они подошли совсем близко, по рецепторам волной прошлось недовольство от вторжения на территорию, беспокойство за храм, смешавшееся с ее собственным беспокойством за находящихся внизу людей и неясная злость. Сорвавшись с места, она покинула наблюдательный пункт, оказываясь внизу так быстро, как могла. Открывшееся ее глазам было жутким зрелищем, сметающим все прочие эмоции и затапливая разум страхом. Кровь, тела людей племени и пришельцы, которые устроили все это. Нельзя сказать, что африканцы не отбивались, но увы. Те, кто пришили были злые и несли с собой смерть. Наверное, даже не нужно было быть эмпатически одаренным, чтобы понять это. Ее внимание привлек крик шамана, велевшего ей бежать. Сначала она не разобрала, что это было за слово, но пуля, вошедшая в голову старика, буквально подарила ей крылья, в плохом смысле этой фразы. Резко развернувшись, Рут дала деру в кусты, врезаясь в самую чащу тропиков и виляя из стороны в сторону, как пьяный заяц понеслась вперед, всеми фибрами души желая спасти свою жизнь. Где-то на задворках сознания мелькала мысль, увести убийц племени как можно дальше от храма.
Как итог, уже стемнело, она устала и окончательно потерялась. Остановившись и прислонившись к толстому, шероховатому и еще теплому стволу дерева Элинор прикрыла глаза, переводя дух проверяя, где ее преследователи. Сердце билось как бешенное, кажется на адреналине Эли переплюнула сама себя. Девушка искренне надеялась, что они потерялись, но не судьба. «Упорный враг…» Их стало меньше, чем было изначально, но они все еще шли по ее следу. Совсем близко от своего места нахождения она заметила еще две метки, двух людей, они двигались медленно, медленнее чем те, кто шел за ней. Внутри шевельнулось недоверие, пополам с надеждой на помощь. Вернувшись в реальность Рут еще некоторое время колебалась, а потом поняла, что усталость перевешивает и направилась прямиком к этим двоим. Первое, что она заметила, был свет, потом разговоры, смолкшие при ее приближении. Тинаш даже не пыталась скрывать свое расположение.
Практически вывалившись из кустов и щурясь от света, непривычного после темноты, Рут уставилась на мужчин. Лохматая, ободранная и грязная, она молча пялилась на них и тяжело дышала. Вооруженные и напряженные, они выглядели не особо приветливо, сомнения начали грызть с новой силой, но обернувшись, чтобы не показать расширившихся зрачков и отсутствующего взгляда, и проверив расположение преследователей, Элинор достаточно быстро определилась с дальнейшей линией поведения. Издав какой-то неясный звук, походивший и как на просьбу о помощи, и как на объявление войны, Кейси дернулась в сторону мужчин и запнувшись, рухнула на четвереньки. Впрочем, быстро сориентировавшись в изменившихся обстоятельствах, постаралась как можно быстрее заползти за их спины, поскольку чувство тревоги нахлынуло с новой силой и буквально подхлестнуло к движению вперед.

Эта ночь поистине была полна сюрпризов. Во-первых, кто бы мог подумать, что Блэку таки удастся довести невозмутимого ирландца и заставить того чуть ли не закричать на болтливого охотника, лишь бы тот заткнулся в самый ответственный момент. Во-вторых, Чарльз мог предполагать, что сейчас из кустов на них выпрыгнет какой-нибудь испуганный или разъяренный зверь, потому что глупые люди зашли на его территорию. Да что уж там, он был даже готов увидеть какого-нибудь призрака, потому что в этих проклятых джунглях может водиться все, что угодно, но вот совсем никак он не ожидал увидеть ребенка, девчушку, всю чумазую и с гнездом из волос на голове. Когда та вывалилась к ним на свет, Блэк смог лишь испуганно втянуть в себя холодный воздух, да так и замереть с открытым ртом и ужасом на лице, неосознанно вцепившись пальцами в рубашку О’Коннора.
- Нет-нет-нет… - Зашептал мужчина, когда девочка рухнула на четвереньки и на манер того же самого животного ловко заползла им с Эваном за спины. Сам же он тут же ретировался вперед, не отцепляясь от рубашки ирландца. Ему совсем не хотелось, чтобы эту чумазое нечто подползало к нему слишком близко. Мало ли какая она, заразная, бешенная, больная?! И что вообще ребенок здесь делает?! Здесь, то есть посреди огромных джунглей. – Стоять… фу! Нельзя.
Чарльз выставил вперед свободную руку, не отрывая от незнакомки взгляда и пытаясь говорить с ней, как говорил бы с непослушной собакой, которая то и дело хочет уткнуться мордой вам в штаны и испачкать их, а вы не хотите ее подпускать.
- Куда?! – Он повернулся к ирландцу, не понимая, что тот вообще делает, но, наконец, услышал шум вдалеке, и вдруг стало еще страшнее. Или обиднее. От того, что он просто хотел добраться до своих драгоценных алмазов, а получилось опять черти что. – Эван, милый, ты же знаком с людскими поверьями? Ну, там, если тебе дорогу перебежала черная кошка или если ты встретил бабу с пустыми ведрами, то это не очень хорошо? Так вот, если ночью посреди джунглей ты встретил ребенка, страшного как смерть, то это означает, что мы в огромной заднице!
Все свое недовольство Чарльз выражал шепча на ухо Эвану, сидя в кусах, куда они юркнули по милости ирландца. Он все еще пытался держаться от девчушки как можно дальше, не переставая коситься на нее, и если она вдруг дергалась, то дергался и он и грозил ей пальцем. Был бы у Блэка с собой кусок черствого хлеба, он бы кинул его их растрепанному горю, в надежде, что та получит вкусняшку и уйдет. Да, он все еще определял ее как дворняжку, коих так много на улицах Лондона, да и тут, в Африке, бродячие собаки бывают.
Шум нарастал, голоса приближались. Нельзя было сказать, сколько именно человек идут практически на них, но явно не один или два, там целая группа, если не отряд. Ружье в руках О’Коннора, конечно, грело душу, но оно не спасет их, если они попадутся. Наконец, лунный свет ответил собой джунгли и их взору предстали черные фигуры, уверенно движущиеся вперед, размахивающие мачете и ножами, срубая перед собой все листья, ветки и лианы. Эти ребята не пытались вести себя тихо.
- Они не должны выйти к лагерю. – Чарльз прошептал это практически бесшумно, прямо в ухо ирландцу. – Им девчонка нужна. Она же от них бежала. Ты же не поставишь под угрозу всех наших людей? Морриган?
Ответа Блэк не ждал, вместо этого ловко переместился за спину ирландца и быстро схватил напуганную девчонку за руку, подтянул к себе и в следующую секунду буквально вытолкнул из кустов всеми руками и ногами на небольшую полянку, на которой они стояли несколько минут назад.

Облегчение, от встречи тех, кто кажется мог защитить было недолгим. Из двоих мужчин судя по всему способен на защиту был только один, а второй вел себя как барышня, увидевшая мышь, разве что не визжал и на ближайшую пальму не взбирался. В связи с истеричным состоянием второго незнакомца, держаться она предпочитала больше к первому, тот был тише, куда более молчалив и спокоен. Ну и у него была грозная штука, выпускающая огонь, похожие были у тех, кто ее преследовал. И хоть она не понимала, что пытается сказать первый мужчина, настроен он явно был отрицательно. Это было ощутимо настолько, что даже не нужно было включать Чутье.
Отражать отношение окружающих Рут умела хоть и не очень, но в такой ситуации, как эта, с такими яркими эмоциями, не было ничего проще и на словах «фу нельзя» Чарльз заработал неприязненный взгляд в стиле «Ты че, совсем дурак?». Как бы страшно ей не было, а подобное отношение раздражало. Сколько Тинаш себя помнила, к ней никогда так не относились, как к помойной собаке, которая попрошайничает еду. Поэтому внутри начало нарастать кроме неприязни, некоторое раздражение и она постаралась максимально отодвинуться ко второму мужчине. Поведения Блэка она не понимала, но косилась на него с неприязнью и легким удивлением.
Когда ее схватили, она успела только пискнуть, а уже была с силой вытолкнута из укрытия на встречу к неприятелю. Внутри полыхнуло обидой и злостью отозвалась хтонь, снова заворочавшись и вызывая желание вырвать подлецу что-нибудь важное, желательно жизненно-важное. За время, проведенное на земле в относительном покое, она успела немного передохнуть. Период был маленький и до полного восстановления еще долго, но если надо, то она сможет бежать дальше. Только куда? «Поисковая сеть» снова раскинулась на пространство. На момент хтонь затопила сознание и Рут резко обернулась. Взгляд четко выцепил записанного во враги мужчину, и местный и немного коверканный язык звучал резко. Уж кто-кто, а хозяин и страж храма четко знал, кто идет к нему «в гости». Общий смысл брошенной фразы, которую Кейси практически прорычала, высказанной с явным омерзением к живым существам в целом и одному конкретному в частности был примерно такой «Найди храм и познай смерть». Это не стоило воспринимать, как предупреждение или намек, это была прямая угроза и относилась она к конкретному человеку. Так, что ни у Эвана, ни у Блэка не должно было остаться даже сомнений, кому из них адресованы эти слова. 
-Она. - Едва стоило прозвучать этой короткой фразе, контроль резко схлынул, оставляя после себя тупую тяжесть в голове и легкое подташнивание, и Рут снова дернула в кусты, как будто подстегиваемая невидимой плетью, искренне надеясь, что ей и в этот раз удастся скрыться. Кусты были выбраны все те же, только пролетела она несколько левее, чем сидели Чарльз и Эван. Вернуться в храм хотелось, но было нельзя. Останавливало то, что она приведет за собой врагов и смерть, что в данный момент ходила по округе. Смерть ее семьи и смерть тех, кто был за спиной. В лунном свете она успела заметить, что их стало немного меньше, чем было и в груди шевельнулось удовлетворение.

Отредактировано Elinor-Ruth Casey (25 февраля, 2019г. 16:25:00)

Чарльз всегда был эгоистом, что уж скрывать. Всегда в первую очередь думал только о своей шкуре и никогда не находил в таком мировоззрении чего-то зазорного. Но этой ночью он думал не только о себе. Видит Бог, он хотел всеми силами уберечь их экспедицию и не дать опасным незнакомцам подобраться ближе к спящему лагерю. Ведь неизвестно сколько еще они могли бы идти вперед. Не известно, когда решили бы свернуть или вовсе возвратиться. А лагерь у них получился достаточно большим и заметным, если вспомнить сколько экспедиция насчитывала в себе человек, скольким из них нездоровилось. Незнакомцы определенно бы его увидели, а по их настроению нельзя было сказать, что настроены они мирно разговаривать. Чарльз пытался уберечь людей. Он думал об их безопасности. Да, выбирая между незнакомой непонятно откуда взявшейся девчонкой и своими знакомыми, которые, к тому и платили ему, выбор был очевиден. Он сказал о своих опасениях О’Коннору. Но тот его не послушал. Тот предпочел зарядить прикладом прямо в нос их проводнику и развязать драку. Именно это Чарльз и скажет, когда (если!) они выберутся из этих джунглей живыми. Он думал о людях, а Эван подверг всех опасности.
- Проклятье, как больно! – Блэк склонился к земле, зажимая лицо обеими руками и чувствуя как по ним течет тепля кровь.
Охотник не следил за происходящим. Не заметил, как девчонка снова юркнула в кусты, и как проклятый ирландец вышел из укрытия, решим принять честный бессмысленный бой. Он встрепенулся лишь услышав звук выстрела совсем рядом с собой, и увидел что один их преследователей с ужасным лицом, напоминающим скорее накую рыбу, чем человека, рухнул на землю.
- Что за черт… Что за черт… - Он, наконец, начал двигаться, все еще держа у носа одну ладонь, второй же нашарил свой верный нож за спиной.
В этих джунглях никогда не происходит ничего хорошего. В этих джунглях всегда водится какая-то немыслимая дичь. И если бы Чарльзу не было сейчас так сильно больно, он бы ужаснулся сильнее от вида нападающих на них нелюдей, но боль немного отрезвляла, да и сам он сейчас не был бы среди живых, если бы терял над собой контроль в подобных опасных ситуациях. Он пытался сделать так, чтобы обошлось без всего этого. Видит Бог пытался! Он убедит в этом себя, а значит, убедит и всех остальных. А Эван… Эван идиот, берущий на себя слишком многое ради неизвестной дикой девки, которую теперь и не видно нигде! Свалила небось! Воспользовалась подвернувшийся возможностью. На ее месте должны были быть они! Они должны были сейчас бежать ! Но вместо этого…
Чарльз сжал в руке рукоять своего ножа. Сжал так сильно, что побелели костяшки. И в следующую секунду одни сильным ударом загнал лезвие до упора в чужую уродливую башку, когда одни из нелюдей упал на землю от хорошего удара ирландца. Шмыгнул носом, еще раз стер с лица кровь и поднялся на ноги, ровняясь со своим ирландским глупым другом. Двое мертвы. Еще двое осталось. Бежать теперь бессмысленно. Не сказав друг другу ни слова, каждый из мужчин взял на себя по одному из противников. Чарли показалось, что он слышит, как рассекает воздух лезвие мачете, пролетающее рядом с его головой. Но раз он все еще жив, раз не чувствует боли кроме той, что уже есть, значит, по нему не попали. Ловко зайдя за спину рыболюду (или как вообще можно обозвать это существо?) Блэк ногой ударил того по коленной чашечке, заставляя согнуться, а затем мертвой хваткой обхватил за шею, упав вместе с ним на землю. Он сжимал локоть, пока не услышал глухой хруст костей, и держал еще несколько секунд даже после того, как эта мразь перестала дергаться и затихла.
Сплюнул кровь. Прямо на нее. И поднялся на ноги, вновь стирая кровь с лица. Исподлобья на О’Коннора.
- Ну и где она? Та, ради которой ты предпочел рискнуть всеми нашими задницами, идиот ты ирландский?!

Далеко отбежать она не успела, звук выстрела заставил привычно метнуться к дереву и прижаться спиной к стволу, вслушиваясь в звуки преследования. Которого почему-то не было. Сердечко снова колотилось как бешенное, кажется после этой ночи ей еще долго будут сниться кошмары. Кто знает, что сподвигло Рут направиться назад, может недоумение от того, что выстрел был один, а существ за спиной осталось гораздо больше, но следом никого нет, может любопытство. Надо же понять, кто в кого стрелял! А может некоторое волнение за одного из тех двоих, кто отнесся к ней по-доброму, и решил защитить.
Подобравшись ближе выглянула из кустов и с удивлением обнаружила, что мужчины уложили троих из тех четырех рожь, которые шли за ними следом, а еще, не будь дурой, заметила, что у них назрели серьезные проблемы. Она не знала, что сделал этот рыболюд, но его трансформацию в какую-то мерзкую пакость видела прекрасно. «Надо что-то делать, а то сожрет и не подавится…и меня сожрет…хотя вон того пускай жрет, не жалко…» Хмуро шмыгнув носом осмотрелась. Куда ближе к поляне, практически у самого ее края, росла чудесная, раскидистая, непонятно как забравшаяся в такую глушь, пальма. Хотя может быть она и по дороге пальмы видела, просто внимание не заострила. Глубоко вздохнув и пробираясь так, чтобы не дай боги ее не заметили, быстренько взобралась на пальму. Не самое удобное для лазанья дерево, но что поделать, зато на его верхушке ее вряд ли быстро достанут, а еще там растут чудесные кокосы, которые просто созданы для того, чтобы их метать.
На момент, когда Тинаш умостилась на верхушке пальмы и сорвала первый кокос, Блэк уже летел куда-то в сторону, как отбитый бейсбольный мяч, а Эван подвергся зверскому покусанию. Темнота друг молодежи, так кажется говорится? Печально, но эту рожу отлично видно даже в темноте, особенно ей, особенно при использовании Поисковика. Эта странная штука отличалась от людей так же, как от них отличаются животные. Укоренившись на верхушке пальмы Рут размахнулась и метнула кокос. Хорошо метнула, от души зарядила прямехонько в голову твари. Существо разжало зубы и пошатнувшись отступила. Окрыленная успехом Рут сжала ноги на стволе крепче и быстренько оторвала еще один кокос по крупнее. И вместе с ним сдернула один маленький, еще не сильно твердый. Пока не придумав куда деть маленький, сунула его под одежду и с размаху швырнула второй большой кокс, наметив целью все ту же уродливую рыбью бошку. «Получи!» Сейчас она благодарила свою любовь к детским играм, когда они кидали камушки в цель. Правда камушки были меньше и легче, зато кокос хорошо летит и очень красиво приземляется на голову неприятелю.

Ох, как же сильно сейчас хотелось Чарльзу ругаться. Как же сильно он сейчас ненавидел всех вокруг, да и себя самого в том числе, потому что его левая нога захотела пойти проверить как там поживают его драгоценные алмазы. А алмазы очевидно поживали намного лучше самого охотника, ведь на них явно не кидались не то люди, не то рыбы с явным намерением откусить голову. Он успел поругаться только на О’Коннора, его бы воля, он сказал бы ирландцу еще много чего, но здоровенная тварь, выступившая из-за деревьев переключила все внимание на себя, и после того как человеческие черты на этом бесформенном туловище практически исчезли, Чарльз больше не имел желания ничего говорить. Хотелось только кричать и бежать как можно дальше, спасать свой зад, пока еще такая возможность была, но мощный удар тяжеленным огромным хвостом нарушил мужчине всего планы. Его отшвырнуло на добрые несколько метров в самую чащу из колючих кустов и лиан. Камни, на которые он приземлился, тоже не смягчили приземление, Блэк хорошенько приложился затылком об один из них, прикусил язык, но рот и так был полон собственной крови, поэтому такой незначительной травмы он даже не заметил. Нож во время полета выпал из рук, упав на землю.
Перед глазами все закружилось, на несколько секунд Блэку даже показалось, что он ослеп и не может дышать, настолько сильным был полученный удар хвостом и затылком о камни. Главное, чтобы кости не были сломаны, чтобы ребра были целыми. Хотя какая к черту разница, если эта тварь, напоминающая акулу, в скором времени их прикончит? Такие вопросы как почему акула находится на суше, почему человек вообще стал акулой, сейчас волновали в самую последнюю очередь. Пусть об этом думают ученые английские задницы из их экспедиции.
Крик ирландца заставил улыбнуться кровавой улыбкой и тут же поморщиться в приступе боли, потому что дышать все еще было сложно.
- Да чтоб тебя, О’Коннор… - Чарльз сказал это шепотом, практически не слышно, еле-еле шевеля губами и перекатился со спины на живот, упершись руками о землю. Маленькие колючки кусов врезались под кожу, но сейчас это действовало даже отрезвляющее, помогало быстрее встать на ноги.
Покачиваясь, Блэк вышел на полянку, чтобы в следующую секунду замереть в ужасе при виде уродливого жуткого существа. Только сейчас он смог разглядеть его, увидеть морду, огромный рот со множеством острых треугольных зубов, хвост, руки, сейчас уже практически не похожие на людские, потому что у людей перепонок нет. А рядом с этим существом Эван уже не очень твердо держащийся на ногах с рукой… на которую Чарльз не хотел бы смотреть и сопоставлять причину и следствие травмы.
Бах!
Сверху прямо по лысой гладкой башке чудища угодил кокос.
Бах!
Второй снаряд полетел следом. Стрелок явно был метким.
- Какой же ты урод… - Прохрипел Блэк, делая шаг в сторону. Он стремился к своему ножу, лезвие которого так удачно поблесткивало в лунном свете. Кровь на нем сейчас казалась черной. Если воспринимать эту тварь с точки зрения животного, то делать резких движений не стоило, но ведь эта долбанная акула, ей вообще должно быть на это плевать! Ветки под ногами хрустнули, акула метнула черные бездонные глаза в сторону охотника, а тот покосился на ирландца. – Если я умру, знай… - Сделал еще один медленный шаг к ножу. – Твои чувства не были безответны… - И еще один. – Я тоже люблю тебя, Эван.
В следующую секунду охотник рванул к своему оружию настолько быстро, насколько сейчас позволяло состояние. Упав на землю, он схватил нож, перекатился в сторону, и не глядя, лишь интуитивно чувствуя врага перед собой, вонзил острое лезвие в жесткую плоть, крутанул рукоятку и надавил изо всех сил.

То, чем стал бывший моряк было в первую очередь мерзким и противоестественным. Хотя кому бы тут говорить о естественности, когда внутри самой Рут, скрывается та еще непонятная штуковина.
Эта подлая рыбина вознамерилась сломать пальму, на которой сидела последняя представительница рода Кейси, тут даже гадать не надо было. Все намерения этой твари читались на морде…голове…там, где у приличных людей обычно находится лицо. Хотя в общем-то прочитать там что-то было проблематично в связи с явным отсутствием мыслительного процесса как такового. Существо с зачатками оного не стало бы так бессмысленно метаться от одной жертвы к другой, а прикончило бы о очереди каждого, кто оказывался в пределах досягаемости. Например, что ему стоило просто откусить голову Блэку, или, когда он кусал Эвана, дернуть головой в сторону, отрывая кусок тела и оставляя крупную рваную рану.
Страх перед монстром еще был, кто бы не боялся такую махину, но понемногу отступил, давая мыслить более спокойно и держать под контролем возможные панические порывы. В конце концов она тут не одна, а значит больше шансов победить эту гадину и отделаться минимальными потерями. Посшибав ногами оставшиеся кокосы так, чтобы по возможности они попали на голову акулочеловеку. Пока тот отвлекался на двух других героев, Тинаш присмотрела пару деревьев, на которые можно было бы перебраться. Внезапный новый удар по стволу и треск дерева заставил ее резко вцепиться в листья и прошипеть несколько ругательств на местном, нахваталась от мужчин племени. «Надо добить. Он почти сдох.» Она отлично видела, что монстр уже шатается и с трудом держится на ногах. Подхватив мелкий кокосик, зачем только он ей понадобился, кое как поднялась и качнула пальму вперед, на монстра, рассчитывая, что он не успеет увернуться от падающего дерева. Может быть если повезет, несчастная пальма придавит эту тварь, а то и добьет.
В последние минуты, когда пальма вот-вот должна была упасть на акулью тварь, Рут со всех сил прыгнула вперед и славно прокатилась по земле, хорошо хоть сгруппироваться сообразила. Так что веселый шарик постарался откатиться как можно дальше, чтобы не попасть под удар хвоста или чего еще похуже. Вскочив на ноги, она на всякий случай еще отбежала и обернулась, оценивая состояние и скорость возможно приближающегося к ней противника. Тем самым она так же отвлекала тварь от двух мужчин, давая им шанс предпринять что-нибудь.

Говорила Чарли матушка «думай, прежде чем делать». Как сейчас Чарльз помнил эти слова, произносимые устами умирающей женщины. Это были ее последние слова, а потом она испустила дух. А матушка знала, о чем говорила, ведь умерла она потому что выбежала на дорогу, не посмотрев по сторонам, и угодила под телегу.
Шутка. Не было ничего такого. Чарльз вообще матушку свою и не знал, но слова эти хорошие и полезные. Если повторять их себе почаще, то можно уберечь себя от лишних травм и головной боли, но так как матушки у маленького Чарли не было, некому было и говорить эти слова, поэтому мы имеем то, что имеем. А именно: разбитый сломанный нос в количестве одной штуки, сломанное ребро в количестве… хоть бы было одно. Голова, благо, осталась целой и тварь ее не откусила, хотя очень грозилась. Ну, ничего, если она в скором времени прикончит ирландца и маленькую грязную чертовку, то сможет вернуться к охотнику, потому что тот далеко уже явно не уползет. Все, что сейчас он может делать – корчиться на земле, прижимая руку к груди, и жадно вдыхать воздух.
Потом прогремел выстрел и Блэк закричал. Закричал от боли, потому что с перепугу дернулся в сторону, стараясь откатиться куда-нибудь подальше, например, в эти несчастные кусты. Отполз он в итоге максимум сантиметров на пятнадцать и замер, потому что над ним вновь нависла огромная тень. Он замер, тварь замерла тоже. Пошатнулась, издала невнятный стон, да так и рухнула вперед. Блэк закричал вновь, на этот раз от страха, что эта дура рухнет в очередной раз прямо на него и сломает последние оставшиеся целыми косточки, и что есть мочи отскочил.
- А-а-а! Да чтоб тебя, мать твою за ногу! Проклятье, как же больно! – Охотник обхватил руками ствол ближайшего дерева, повис на нем и стал ждать, пока перед глазами не перестанут плясать черные точки. – Сходил, блять, за… - Прикусил язык, увидев Эвана и девчушку. – Ненавижу… ненавижу вас обоих.

Рут флегматично наблюдала за мужчинами, ничего интересного на трупах не найдя, но на всякий случай забрав их оружие с собой. Когда один из мужчин позвал ее, во всяком случае охарактеризовать это можно было именно так, Рут удивленно подняла брови, в данный момент она как раз собрала ружья и подтягивала к себе последнее из четырех мачете, ружья она уже успела повесить на себя. Она не знала, что это были за твари, но по их следам могли идти другие такие же, а пополнять их запасы оружия не хотелось, лучше она прикопает это добро где-нибудь или в храме у себя потом в дальних комнатах запрячет.
Вздохнув, позванивая клинками, почесала следом за мужчинами, держась на расстоянии и думая о своем. Пойти за ними, тем более по приглашению, было самым оптимальным решением. Долго она одна не потянет, без защиты. Еду она себе спокойно найдет, а вот защитить свою шкуру…только если тащить всех через ловушки, но они могут быть осторожнее, чем предыдущая партия и это не прокатит, значит рано или поздно ее поймают. А теперь, скорее всего, есть кому вступиться, значит нужно помочь им. Все-таки, добром на добро ее платить научили. Племя было хоть и диким обществом, но понятия о хороших отношениях внутри коллектива и им были ведомы.
Из размышлений о том, что теперь делать, ее вывел негромкий свист. Подняв голову, она уставилась на нарушителя спокойствия. Им оказался тот самый мужчина, которому Рут так метко засветила кокосом в лоб, о чем прямо говорил красный след. Ну хоть шишки не было, а могла бы быть. С недоверием подобравшись ближе и перехватив поудобнее все четыре мачете, то бы не мешались и в случае чего тыкнуть можно было, тупо уставилась на протянутый мизинчик. Мужчина еще спросил что-то, но смысл его слов коварно ускользнул.
Откусывать она ничего разумеется не собиралась, вот еще, всякие гадости грязные в рот тянуть, он же с акулой сражался и по земле валялся, а руки после этого не мыл. Впрочем, трогать она тоже ничего не собиралась. Мужчине она не доверяла, жестов и слов его не понимала, поэтому с хмурым удивлением осмотрев его с ног до головы и еще раз посмотрев на мизинчик издала вопросительный звук, после чего подтянула мачете и решительно прошла мимо, нагоняя Эвана и пристраиваясь с боку и чуть сзади, в шаге от него. Она видела огни лагеря и старалась держаться поближе к единственному знакомому и дружелюбно настроенному существу, пускай оно и валится с ног от потери крови.

Атмосфера в лагере оказалась напряженной, или это она стала такой с ее появлением? Рут чувствовала себя очень неуютно, к тому же после пережитого ее начинало потряхивать, реакция на пережитый стресс и ужас подкрадывалась, как хищник и грозила вот-вот захлестнуть с головой. К тому же ее обеспокоило ощущение «движения» внутри, отозвавшееся легким головокружением и мимолетным, ненастойчивым желанием сделать пару шагов назад. Объект, вызвавший эти ощущения был обнаружен без труда. Не смотря на приближение всей толпы людей, медленно сжимающейся вокруг них, этот мужчина шел очень целенаправленно и смотрел преимущественно на нее, при этом о чем-то разговаривая с другими мужчинами. Но на сцену вышла фигура, которая сразу завладела всем вниманием Рут, да и не только ее, но и того, что жило внутри. Знакомые напевы не то, что бы успокоили, но слегка расслабили. Элинор осела на землю перед Мунаш и повинуясь внутреннему порыву коснулась ладонью головы женщины. Из созерцания ее вывел незнакомый голос, обращающийся к ней на ее языке. Рут удивленно осмотрелась и потом уперлась взглядом в подошедшего мужчину.
- Кто я? Я…я…-только отошедшие на задний план мысли снова заполонили голову, с удвоенной силой проскребая себе путь наружу, и скопившиеся внутри ужас и напряжение наконец нашли выход. Элинор затрясло и обняв себя руками она тихо всхлипнула, негромко и практически бессвязно выдавая на местном диалекте
- Они их убили…всех убили…-после чего банально разревелась. Громко и навзрыд, как самый обычный ребенок. Внутри холодной змеей свернулась горечь утраты, приправленная страхом за свое будущее и острым чувством одиночества. Ей уже не было дела до обилия народа вокруг, размазывая по щекам грязь Рут выплескивала напряжение. А еще наконец начали болеть перетруженные за день мышцы и полученные ушибы, царапины и прочие мелкие травы, кое где покрытые грязью, а местами все еще кровоточащие. Все навешенное на себя до этого было сброшено бесполезной кучей рядом.