Ведьму последние две недели  преследовало состояние подозрительного неприятного отчаяния. И хотя вино она пила в тех количествах, что и раньше, оно казалось ей безвкусным, бесцветным и не влияющим на одолевающее ее голову неразрешимые задачки.  А у Виолетты в ее рыжей и такой с виду безобидной голове поселилась мучительная идея фикс, которая не давала ей покоя своей недостижимостью. Магия ведьм, как она до недавнего времени полагала, вещь практически всесильная, хотя возможно так оно и есть, если твой возраст перевалил за пару сотен лет, но для Летти несмотря на солидный стаж постоянно находились разнообразные препоны и недостижимые фокусы, о которых приходилось только мечтать, исходя завистью и ядом. Вот и теперь, стоило ей загореться желанием поговорить с давно отправившимися в мир теней коллегами, как она потратила несколько дней на поиск способов воплощения своего каприза, и сильно расстроилась, осознав, что для вудуисток – это легко и не принужденно, а вот для ведьм ее уровня крайне муторно, если конечно…А вот тут начиналось самое интересное и самое непреодолимое, как оказалось,  для Виолетты препятствие, которое в конечном итоге и привело ее в центральный парк в такой темный и поздний час да еще и в гордом одиночестве. Почти.
Обращаться за подобием помощи к Сантару она считала огромной глупостью еще на стадии написания записки и очень рассчитывала, что он просто не явится, хотя в глубине души  очень надеялась, что он придет, и ничего не могла с этим поделать. С его стороны приходить было таким же неразумным, как с ее стороны его звать. А парная неразумность, как известно, приводит к поразительным результатам.
Ведьма сидела на лавочке, откуда открывался прекрасный вид на главную аллею в компании своей очаровательной собаки-фамильяра, и задумчиво перебирала колечки на пальцах. И хотя на улице погода не располагала к долгим прогулкам, она пришла намного раньше положенного, что бы проверить это очаровательное место на наличие какой-нибудь коварной засады или других неприятных сюрпризов.
- Не смотри на меня так, я не собираюсь идти туда, я же не настолько отчаялась, - она косится на собаку и хитро улыбается. Виолетта вовсе не исключала, что Кристофер явится на встречу с керосином и факелами или револьвером или с компанией бравых молодчиков, у которых на лбу пропечатано «ведьмоненавистники». Осторожность ей редко изменяла, так что она великодушно решила предоставить радость первой встречи своему верному коротколапому слуге, которого легким движением пальцев и несложным заклинанием, обратила в свою полную копию, которая хоть и была иллюзией, но более чем правдоподобной.
-Принц, лапушка моя, иди встань где-нибудь в свете фонаря, а я буду наблюдать отсюда.
Благо ждать пришлось не очень долго, вопреки ее предположениям мужчина все-таки пришел и из укрытия даже казался вполне безобидным. Она естественно еще пару минут остается в тени и тихо посмеивается, наблюдая за односторонним диалогом, а после едва слышно приближается сбоку и насмешливо смотрит, чуть склонив голову к плечу.
- И Вам доброго вечера, мистер Сантар, - уголки губ на мгновение приподнимаются вверх, изображая улыбку, - Вы, конечно, можете  звать меня Шарлоттой, но мое имя Виолетта, - Летти хлопает в ладоши и фамильяр обращается обратно в маленькую низкопосаженную собаку с добродушным взглядом, - А я в свою очередь не ожидала, что Вы придете, - она хмыкает, - Познакомьтесь с моим верным другом Принцем, он Вас не тронет, если будете хорошо себя вести, - пес почти сразу исчезает в направлении, известном только им с ведьмой, оставляя за собой только звук шуршащей листвы.
- Столько лет прошло с нашей последней встречи, удивительно, правда? Возраст Вам, кстати, к лицу, - она усмехается уголками губ, прищуривая хитрый лисий взгляд.
- Надеюсь, это Вас не сильно расстроит, но я позвала Вас в столь поздний час в это темное жуткое место вовсе не потому, что соскучилась, - как ни странно в парке в это время действительно не было ни души, можно было творить любое беззаконие и никто не схватит за руку, какая соблазнительная возможность.
- А Вам не страшно? Или любопытство сильнее страха? Или…дайте угадаю…вам скучно? Вы поэтому пришли? –она даже позволяет себе немного похихикать, - Пойдемте прогуляемся, я и правда немного замерзла ждать Вас, - Летти довольно нагловато берет его под руку, их все равно никто не видит, а так он точно от нее никуда не денется.
- Кристофер, не для кого не секрет, что Ваша знатная фамилия почти гремит на весь Лондон, для Вас распахиваются многие двери, даже те, открывать которые у Вас нет никого желания, - она задумчиво протягивает фразы, смотря куда-то в сторону на тусклый свет фонарей, - Вы же слышали о леди Олфрид и ее ежегодном приеме? Мне очень-очень нужно туда попасть, но сама я не могу достать приглашение…- она едва сдерживается, чтобы не топнуть ножкой от все еще терзавшего ее по этому поводу раздражения. Как выяснилось, известность актрисы и хорошенькое личико и магия способны отворить не все двери в этом городе, так например двери надменной и своенравной леди Олфрид открывал только титул, которого у Виолетты не было и вот так запросто наколдовать его было невозможно.
-Я не могу, а Вы, конечно же, сможете…понимаете куда я клоню? – она останавливается и пристально на него смотрит, немного выжидательно,  с хитрым лисьим прищуром. Она могла бы, конечно, откровенно пофлиртовать, построить глазки, выдать пару льстивых комплиментов, как делала обычно, но что-то ей подсказывало, что для Сантара это не станет аргументом в ее пользу.

Ведьмы, такой уж у них нрав, к любым людским присказкам относились с нездоровым скепсисом, Виолетта не была исключением. Только сейчас ей почему-то вспомнилось, как она не раз слышала от коллег по театру или щебетливых девушек на приеме, что чем холоднее у человека руки, тем меньше в его сердце душевного тепла. У Сантара руки были даже холоднее ее собственных, и хотя в этом вполне разумно было бы винить погоду или позабытые дома перчатки, в ее голове промелькнула мысль, что беседует она с себе подобным, так что руку ведьма все-таки осторожно высвободила и даже немного отодвинулась в сторону.
В парке было на удивление тихо, настолько, что их голоса казались до безобразия звучными, словно бы разносящимися по всей территории, плутая между деревьями, запутываясь в опавшей листве, беспокойно шуршащей от поднимающегося ветра. Ведьма тяжелым взглядом посмотрела на кроны почти облетевших деревьев и наморщила нос, ловя на ладошку очевидно потерявшийся во времени неизвестно откуда появившийся желтый кленовый лист.
- А когда Вы говорите «специфический», что конкретно вы имеете ввиду? Что-то безвкусное? Жестокое? Паранормальное? – Летти вопросительно выгибает бровь, бросая на Кристофа заинтересованный взгляд, старательно скрывая свое любопытство, - Понимаете в чем дело, кому бы я не задавала этот вопрос, никто не смог дать мне вразумительного ответа, будто бы им память отшибло, стоило пересечь порок этого рокового дома, - она усмехается, едва качнув головой. Ведьма не лукавила, она и правда чинила допросы направо и налево всем знакомым лордам и графам и их неумным по темпераменту женщинам, но все они как-то глупо хихикали или заливались краской, иногда выдавали размытые и невразумительные комментарии, которые не давали ни малейшего понятия  о подноготной события. Впечатление складывалось, что все они дали слово молчать и боялись его нарушить или же не хотели рассказывать, а оба эти варианта ведьму немного напрягали. Она, конечно, могла бы заставить их говорить, для этого не требовалось сложных заклятий, всего лишь немного магии, но и тут у нее возникла неприятность. Виолетта последнее время испытывала странную неприятную слабость, ощущала себя чуть более  уязвимой и человечной, отчего периодически  озирались по сторонам немного взволнованно, будто ее внутри грызло непривычное беспокойство. Раньше Виолетта с подобным не сталкивалась, а мысль о том, что оказывается, ее магия может иметь какой-то вполне видимый придел, не давала ей высыпаться уже которую ночь.  Все эти обстоятельства и развитое ведьминское чутье ясно дали ей понять, что растрачивать колдовство на глупости вроде внушения смертным ради информации не стоит. Всякое может произойти, а она не знала, сколько продлиться ее бедственное положение, и хотя у нее была парочка козырей, что помогли бы ей восстановить силы, прибегать к ним раньше времени она не была намерена. Поэтому ей пришлось пользоваться привычными методами вроде обаяния и актерской популярности, ни один из которых результата в итоге не дал.
Виолетта краем глаза заметила собаку, замершую посреди аллеи метрах в пятидесяти от них, ведьма  слегка сердито  посмотрела вперед и резко свернула на узкую петляющую тропку, ведущую вглубь парка.
Она даже не повернула головы, только криво улыбнулась, услышав его вопрос.
-Знаете, если бы Вы согласились помочь просто так, я бы решила, что Вы нездоровы, или что это вообще не Вы, и тут же сбежала, но теперь я могу быть спокойна, - она бросает на него короткий взгляд, - А у вас еще остались друзья? Можем извести еще кого-нибудь из них… Могу приворожить для Вас кого-нибудь хорошенького, наградить ночными кошмарами кого-то из ваших недругов? – она насмешливо загибает пальцы, а сама напряженно думает о том, что ей чертовски нужно попасть на этот прием и заполучить проклятый морион, а какую цену назначит ей эгоцентричный Кристофер и предположить страшно. Нет, у нее конечно хватит сил на скромное проклятье и даже на пару, но выделывать акробатические трюки было бы неразумно даже ради достижения столь привлекательной цели.
- А чем ты можешь быть занят? – Летти цокает языком, подхватывая его язвительный тон, - Прежде чем написать тебе, я не поленилась поспрашивать у щебетушек про твою именитую персону, жив ли ты, не утратил ли рассудка. И вот удивительное дело, все в один голос пересказывают нехорошие сплетни. Я, конечно, сплетням не верю, но все и тут и там болтают, что у тебя неприятности, ты все меньше проводишь времени в свете, становишься нелюдимым и нервным, - она хмыкает, останавливаясь в свете тусклого фонаря.
- Так что очевидно в твоих планах было сидеть дома, жалеть себя и много пить? Да будет тебе известно, это можно делать и на приеме у мисс Олфид. А в компании такой прекрасной леди, как я,  тебе еще не доводилось нигде бывать и не доведется, - Виолетта вздергивает свой маленький носик и поправляет рыжие локоны, ни капли не растрепавшиеся на ветру. Даже не смотря на усталость и уязвленное самолюбие, она всегда оставалась ехидной и хитрой, с прищуренным взглядом, который под желтым светом, казался изумрудно зеленым.
- А еще ведьмы, как Вам, должно быть, доводилось слышать, отлично могут способствовать в разрешении любого рода неприятностей и пресечении сплетен. Думаю, теперь Вы просто не можете не согласиться, так? – она поплотнее запахивает полушубок и многозначительно на него смотрит. А потом едва ли не подпрыгивает на месте, услышав громкий собачий лай буквально в метре от них.
- Да чтобы тебя, - фыркает ведьма, - Иногда просто ненавижу эту псину…

Виолетта обладала талантом, недоступным многим богатым и знатным леди из лучших домов Лондона. Она, со своей копной рыжих волос и несменным выразительным прищуром голубых глаз могла  непринужденно и естественно вписаться в любую компанию, даже будь эта компания ей совсем не по рангу, не по нраву или даже не по интересам. Поэтому сейчас она вышагивала до невозможности уверенно, словно позабыв, что ее саму сюда не очень-то приглашали. Другая бы впала в смятение от одной мысли, что ей, девушке без рода и племени, придется несколько часов к ряду находится среди напыщенных лордов и графов и их вычурных обвешанных драгоценностями женщин, но Виолетте вот уже лет десять подобные мысли были просто не доступны, она априори считала себя лучше и достойнее всех присутствующих здесь дам и гораздо смекалистее и умнее каждого из прибывшего на прием мужчины, кроме разве что одного…Летти косится на шедшего рядом с ней Сантара и кривит губы.  Внешне они, впрочем,  ничем не отличались от многих других пар, приехавших на бал за пару минут до них и уже шествующих вверх по широкой мраморной лестнице, прямиком к огромным дверям из красного дерева, открытием которых заправляли два рослых швейцара, пристально изучающих всех проходящих внутрь немигающими холодными взглядами. Это ее вовсе не удивило, как и богато убранный холл, где собралась небольшая толпа, жаждущая попасть в большой зал, но замешкавшаяся с прическами, платьями или перьями, по нелепой случайности соскользнувшими с дамской шляпки прямиком на костюм заносчивого кавалера. А вот маски вызвали у ведьмы, если не удивление, то легкое недоумение. Хотя, это можно было объяснить яростным стремлением к приватности или к элементам венецианского карнавала, атрибутика и стилистика которого была так популярна пару лет назад.
- Если хотели, чтобы личности присутствующих остались нераскрытыми, следовало предложить гостям холщовые мешки, - говорит она еле слышно, не стирая с лица надменной улыбки. Она покорно соглашается с выбором Кристофера, исключительно потому, что ей было безразлично, да и лисья мордашка, была приятной насмешкой над ее истинной личностью, а так же идеально сочеталась с ее платьем и волосами. Летти бросает ленивый взгляд на поднос.
-А ты возьми черную, - она усмехается, легко качнув головой, - И не стоит так беспокоится, ничего страшного с тобой не произойдет, а со мной тем более, чтобы там не было за этими дверями, - она произносит это с непоколебимой уверенностью, которой естественно на тот момент не чувствует. Окажись она здесь, например, с Гидеоном, эта фраза звучала бы намного уместнее, ведь подле демона ей и правда ничего не угрожало, а сейчас нужно было все-таки поглядывать по сторонам для надежности. Виолетта, впрочем, не была беспечной, а потому прихватила с собой свою верную псинку, что сейчас наслаждалась красотами сада, но стоило ее позвать, нашла бы способ проникнуть в мрачные коридоры поместья, то ли через подвал, то ли через водосточные трубы. В этом был огромный плюс фамиляров, имея внутри бестелесную сущность, они легко просачивались даже в щели каменной кладки на помощь своим хозяевам, чем не могли похвастаться настоящие питомцы. 
- Если так тебе пожелается, сможешь раствориться минут через тридцать. Думаю, больше ты мне не понадобишься, - бросая на себя взгляд в зеркало, она поправляет пару непослушных рыжих прядей, неудачно попавших под атласные завязки маски, - А если совсем сильно испугаешься, можешь, так и быть взять меня под руку, - ей бы очень хотелось посмеяться, но их окружали такие напыщенные с виду благовоспитанные зануды, что она предпочла разумно смолчать.
Наконец, через высокие, увитые золотыми и серебряными вензелями, двери их пропускают внутрь огромного, по всем Лондонским меркам, зала. Если бы присутствующие были чуть менее чопорными, очевидно отметили бы, что сделано помещение было с королевским размахом, такими высокими были потолки, такими изящными своды и многочисленными витражи и окна, все полностью занавешенные тяжелыми шторами из бархата, лишь бы не пропускать ни капли пусть даже ночного, но света.
Спустя пару мгновений нахождения здесь, а если быть точным, спустя пару вдохов, можно было явно ощутить, что весь зал был окутан густым плотным дымом, разных ароматов и оттенков, можно было подумать, что ты попал в курительную, принадлежащую изобретательным на сорта табака туркам. Здесь слышались и ароматы дикой вишни, и мяты и даже нотки корицы, но все они своей яркой привлекательной свежестью скрывали за собой истинное назначение дымовой завесы, о которой, простые обыватели не знакомые с опиатами, просто не могли догадываться. В плотной дымовой завесе тут и там мелькали силуэты в красивых бальных платьях и дорогих костюмах и масках, из-за чего казалось, что зал наполняли тени, а не люди.
Виолетта вдруг понимает, что уже с минуту просто неподвижно стоит рядом с Кристофером и хлопает глазами, чего ранее за собой не замечала. Откуда-то справа появляется фигура официанта с позолоченным подносом, на которой стоит множество бокалов, украшенных металлическими фигурками диковинных птиц. Прежде чем взять бокал и благодарно улыбнуться, ведьма отмечает, что услужливый слуга одет только ниже пояса, а сверху представляет собой покрытый блестящей субстанцией идеальный образец из атласа по анатомии, и судя по атлетическому сложению, очевидно, имеет в предках кого-нибудь из спартанцев, римлян или гордых македонцев. У Виолетты хватило сдержанности просто взять бокал, хотя бы потому, что вино она любила много больше мужчин, а вот другие дамы смело оставляли на живой игрушке отпечатки своих пальцев, почему-то не стесняясь пришедших с ними кавалеров.
Вино же на поверку имеет какой-то неприятный и подозрительный привкус, отчего ведьма хоть и не морщиться, но тут же отнимает от губ бокал.
-Не пей это, - шепчет она Сантару, - Думаю, тебе вообще не стоит пить ничего, кроме того, что я тебе скажу. Черт знает что…вино то зачем портить? – избавляясь от приступа негодования, она тут же возвращает на лицо миловидную улыбку и идет прогуливаться по комнате, внимательно изучая взглядом почти скрытые лица присутствующих.
Ближе к центру зала на высоких постаментах заворожено двигаются тоненькие девушки, сжимающие в руках лоснящихся переливающейся в свете свечей чешуей змей. Танцовщицы обвивают их вокруг своей точеной талии, заключают в кольцо тонких рук, раскрашенных мехенди до самых предплечий. На теле их при ближайшем рассмотрении можно разглядеть многочисленные символы и татуировки, которые стали доступны любому даже не вооруженному глазу потому, что из одежды на девушках были лишь многочисленные нитки тяжелого белого жемчуга, диадемы и пару колец на пальцах ног.
- Сдается мне, что это Верховный судья, - умозаключает ведьма ехидно, кивая на мужчину, оцепеневшего от этого зрелища, и не желающего сдвигаться с места, несмотря на увещевания сопровождавшей его дамы. Летти злобливо отмечает, что все женщины, проходя мимо жемчужных гетер, как-то боязливо вцепляются в своих мужчин и шипят, даже громче, чем гадюки в руках танцовщиц. Однако, ведьме такое поведение было совсем не ясно. Ее интересовала только хозяйка вечера, которая пока не явилась на собственное мероприятие, и пожалуй, вино, которое здесь оказалось подпорчено каким-то хитрым экстрактом о происхождении которого оставалось только догадываться.
- Тебе необходимо немедленно раздобыть нам пару бокалов воды, - она загадочно улыбается, переводя взгляд на Сантара.

Виолетта бросает на Кристофа недоуменный взгляд. Он довольно обыденно рассуждает о демонах покровителях, но некоторые его вопросы выдают его пробелы относительно всего, что касается ведьм, если он, конечно, не притворяется.
- Не все твои утверждения истинны, - пожимает плечами ведьма, изрекая фразу, попавшуюся ей на глаза в одной из книг, лежащих у нее на столе, которые она иногда просматривала, если страдала от бессонницы. Кажется, это был Аристотель или Платон, впрочем, какая разница, - Сочетание вина и алкоголя еще никому не приносило пользы, даже ведьмам, - ее сначала подмывает, раскрыть ему глаза на тот факт, что хмель любого рода, как и наркотики, на ведьм действуют также как и на прочих людей, так что потерять голову от вина она могла еще быстрее, чем сам Кристофер. Были, конечно, разные магические фокусы, позволяющие смягчить этот эффект, но какой тогда смысл браться за бокал, если его содержимое влияет на тебя не сильнее виноградного сока?
Летти лишь загадочно улыбается, но ничего не отвечает, пока услужливая официантка не приносит два стакана воды, а следом исчезает в пестрой толпе. Танцующие заклинательницы змей уже кажутся вполне уместным декором всего этого мероприятия, как и загадочные смуглокожие танцовщики, появившееся следом. Большинство гостей, сжимая в руках позолоченные бокалы и расслабленно улыбаясь,  все же были увлечены этим зрелищем, не обращая внимания на происходящее вокруг. Столько веков минуло, а все что нужно толпе это хлеб и зрелища – последние становятся все более извращенными год от года, впрочем, ведьме ли на это жаловаться? Виолетте такое поведение толпы было только выгодно, она непринужденно стучит пальчиком сначала по одному, а после по второму стакану, отчего их содержимое в мгновение становится густого красного цвета. Правда, таким нехитрым способом ведьма умела ворожить только простенькое мерло, чтобы получить что-нибудь поизящнее пришлось бы пользоваться медальоном, но такие фокусы на людях уже были делом опасным.
-Ведьминское вино, угощайся. Его влияние на организм человека непредсказуемо, но ведь риск дело благородное? – она усмехается, и забирает себе один из бокалов с долгожданным вином.
Когда фоновая музыка перестает быть расслабляющее спокойной, а откуда ни возьмись появляются музыканты играющие на таблах манящий и будто бы гипнотизирующий ритм, все на мгновение замирают, даже змеи, словно бы принимая участие в постановке перестают извиваться, обмякнув в объятиях своих повелительниц.
Появившаяся на лестнице леди, вызывала если не восторг, то благоговейный шепот. Хозяйка вечера представляла собой нечто среднее между Скарлетт О’Хара и Леди Батори, не только своей кричащей неординарной внешностью, но и поразительно уверенной манерой держаться. Длинные гладкие черные волосы, цвета вороного крыла, спускались по плечам и доходили едва ли не до талии, а на свету удачно расположенных свечей отливали глубоким лиловым. Глаза даже издалека казались загадочной черной бездной, в обрамлении густых ресниц. Никакой отталкивающей искусственности, никакой кричащей надменности, лишь тонкая талия, миндалевидный разрез глаз, острые скулы и бронзовый цвет кожи. Она не притягивала взгляды, она их скорее поглощала. И будь Виолетта менее завистливой, она бы сказала, что стоящая перед ней женщина была безупречно красивой. Нет, она не была одной из чопорных английских роз, которых было полно в зале, ее красота напоминала дурманящий ядовитый олеандр, прибывший из далеких краев. И это неспроста, поговаривали, что ее мать была родом с острова Ява, откуда богатый отец привез ее в качестве трофея. Дочка же, сочетав в себе лучшее от южной знойности и английской холодности, нынче заставляла мужчин дышать чаще, а женщин значительно нервничать.  Виолетта же просто оторопела и несколько секунд стояла неподвижно. Мисс Олфилд, по ее мнению, была женщиной без определенного возраста, и явно не случайно выглядела так хорошо. Платье одетое на хозяйке бала было покрыто тончайшей сеткой сусального золото и стоило явно дороже любого другого наряда в зале, а весь этот экзотический эпатаж венчала диадема поразительно искусной работы, украшенная крупным черным камнем, необычной огранки.
Прошло около минуты и словно по команде в зале все зашуршали и заговорили друг с другом, а ведьма, наконец, оторвала взгляд от заветного камня и глянула на Сантара.
- Еще раз назовешь меня Летти и я натравлю на тебя эту змею, - чуть ли не шипит она в ответ. Так ее называл только ее отец, а тот уже давно отправился к праотцам, только вот стоило ей это услышать даже спустя столько лет, как в ее душе шевелилось что-то давно позабытое, но крайне цепляющее, так что ей требуется немалых усилий, чтобы сохранить спокойное выражение лица и душевное равновесие.
-Что ты вообще знаешь о магии? – она кокетливо склоняет голову к плечу, - Дело в том, что у ведьм, есть нечто вроде своих реликвий, которые помогают нам делать нечто выходящее за рамки обыденного колдовства, - она ненадолго задумывается, опасаясь сболтнуть лишнего. Все же есть вещи, которые Сантару знать необязательно, иначе он поспешит воспользоваться этим против нее же, стоит ей потерять бдительность, - Обычно очень сильная ведьма, желая принести пользу своим последовательницам, помещает свою магию в предмет, что к ней наиболее восприимчив. Чаще всего это металл или камни. Таких реликвий осталось очень немного, чаще всего они передаются по наследству от ведьмы к ведьме, и заполучить их почти невозможно, но иногда они оказываются в непросвещенных руках, как например теперь…-она нетерпеливо облизывает губы, - Видишь диадему на голове мисс Олфид? Мне нужен тот большой черный камень. Морион. Говорят,  силу, что в нем живет, сотворила сама Моргана, - Летти прикусывает язычок, когда кто-то из рядом стоящих смотрит в ее строну слишком подозрительно.
- Мы должны подойти поздороваться. Ты первый раз здесь, поблагодари хозяйку, отсыпь ей пару комплиментов. А мне нужно убедиться, что это действительно то, что мне нужно. Если подойдем близко, я почувствую. А заодно проверим в действии твою хваленую харизму. А то может это просто блеф? – она крутит в руках стакан, кривя хитрую улыбку.

Летти едва сдержалась, чтобы не закатить глаза, наблюдая театральные дифирамбы Сантара, которые почему-то последовали за скромной просьбой продемонстрировать харизму. И неужели девушки на это ведутся? С ней бы такое точно не сработало, и вовсе не потому, что она умела отличать лесть от искреннего восторга, но и потому что чрезмерность в принципе не любила. Странно, но на холеном лице хозяйки бала не проскользнуло не единой эмоции. Она была единственной, на ком не было маски, но она ей была не нужна, лицо женщины казалось  было вылеплено из высококачественного воска, настолько на нем не отражалось никакой реакции на происходящее вокруг. Теперь, оказавшись в непосредственной близости от нее, Виолетту не отпускало странное ощущение темной, тягучей и потусторонней ауры, исходившей от мисс Олфилд. Она совершенно точно не была ведьмой, но вполне вероятно играла с какой-то более тонкой материей, о которой Летти приходилось много раз слышать, но никогда не наблюдать в живую. Ей была знакома магия Вуду, напоминавшая сильное проклятье, утягивающее в пучину ее обладателя, но это была и не она тоже. Как-то ей рассказывали про колдовское искусство шаманов, обитающих на далеких островах в Тихом океане, навыки передаваемые по наследству закрытой кастой, не раскрывающей своих секретов, эти люди жили поразительно долго, умели заклинать ветер, и владели даром убеждения, которому мог позавидовать любой рыночный торговец. Но это ведь только мифы, не так ли?
- Благодарю Вас,  - ее губ касается елейная улыбка, когда она берет в руки бокал. Виолетта чересчур крепко сжимает ножку из тонкого стекла, прокручивая в голове все доступные отговорки, позволившие бы ей отказаться от напитка, но не одна из них не кажется ей подходящей случаю. Она многозначительно смотрит на Сантара, поднимает взгляд на диадему, красующуюся на голове виновницы торжества и успокаивает себя тем, что делает это ради великой цели.
- Буду рада выпить с Вами за этот воистину прекрасный вечер, - ее улыбка на мгновение вздрагивает, когда она подносит бокал к губам, явно ощущая неприятный привкус неизвестной примеси, недоступный  восприятию большинства обывателей. Ей охота было бы поморщиться, но она лишь надеется, что от одного бокала, не будет чересчур много неблагоприятных последствий.
-До дна, - немного надменно провозглашает мисс Олфилд и салютует бокалом сначала Летти и Кристоферу, а потом всему залу, прежде чем в одно мгновение опустошить его. К концу тоста ведьма все еще стоит на ногах, да и Сантар тоже, значит все не так плохо для них обоих.
- Прелестное вино, откуда оно? – она изображает нечто вроде живого интереса, ища способы перебраться на интересующую ее тему.
- У меня свои виноградники и свои виноделы и своя технология неизвестная никому на всем свете. Считайте, что этот вечер единственный шанс вкусить этого напитка, - в ее глазах неожиданно проскальзывает пугающий дьявольский  огонек, - Вам нравятся танцовщицы?  Я привезла их с острова Шри-Ланка, там они занимались вещами похуже…вообще забавное место. Вам не доводилось бывать там? – она как-то пространно окидывает взглядом своих собеседников, но Летти на всякий случай отрицательно мотает головой. За всей этой болтавней ей удалось понять одну важную для нее вещь – камень в диадеме хоть и напоминал внешне тот самый морион, на деле им не был. От него не исходило должной энергетики – он был мертвой пустышкой, от которой не было никакого толка.
- У Вас невероятной красоты диадема, мисс Олфилд, - ведьма придает своему голосу медовую певучесть, которая обычно так нравится именитым напыщенным людям, к которым она смело относила хозяйку бала, как впрочем и стоящего подле нее Сантара, - Вы делали ее на заказ? Просто я никогда не видела черного камня столь идеальной огранки и окраски, а мой….дядя собирает разного рода ювелирные редкости, нечто подобное бы вызвало у него истинный восторг, - Летти чуть склоняет голову к плечу и внимательно смотрит на бесстрастное лицо женщины, которая делает задумчивую паузу, прежде чем все-таки раскрыть свой прелестный ротик.
- Да, Вы правы, вещь эта действительно единственная в своем роде. И уникальная. Для истинных ценителей, способных понять ее. Но это всего лишь копия. Было бы страшной небрежностью надевать столь ценную вещь, она создана не для того, чтобы ее носили, я предпочитаю хранить ее в надежном месте…  - она как-то мечтательно улыбается, касаясь пальцами украшения и уже было собирается продолжить, как вдруг на весь зал разносится оглушающий удар гонга. Ведьма едва ли не подпрыгивает на месте, а хозяйка мероприятия делает слуге знак рукой, подхватывает тяжелые юбки и, пожелав своим собеседникам, хорошо повеселиться, спешно убегает в один из коридоров.
- Проклятье, - фыркает Виолетта, - Так и знала, что она его запрячет. И еще это вино. Ты слышал, что она сказала? Единственный шанс попробовать…будто бы эликсир бессмертия, а не самое гадкое вино в моей жизни, - она прыскает ядом от досады, но тут же берет себя в руки, потому что на них начинают посматривать. Тумана в голове она пока не ощущала, но поймала себя на престранном ощущении – хотелось выпить еще, пару глотков, а может даже один, возможно вино не такое уж и мерзкое, как показалось на первый взгляд, возможно, ей показалось…Она встряхивает головой и тянет Кристофа куда-то в толпу. Стоило им отойти, как через минуту на том самом месте появляются мулаты в красных ливреях и забавных шляпах с перьями, они вместе несут два огромных подноса, на которых фигурно разложены блестящие фрукты, половину из которых ведьма даже раньше не видела, а под всем этим великолепием, раскинув в стороны руки распластались две белокожие тоненькие девушки, с раскрашенными странными символами лицами и шеей. Стоит носильщикам остановится, как девушки начинают медленно подниматься, выбираясь из фруктового плена, а откуда-то сверху начинает звучать гулкая и тяжелая органная музыка. Стоявшая недалеко от Виолетты дама в зеленой маске попугая, подпрыгивает, дергает за рукав своего кавалера и восторженно пищит: «Игра скоро начнется! Игра скоро начнется!».
Ведьма закатывает глаза и поворачивается к Кристоферу, пожав плечами. Музыка становится еще громче, поглощая все остальные звуки, пытаясь что-то спросить, Летти поняла, что не слышит собственного голоса. В толпе начинают скользить многочисленные официанты, разнося бокалы, а диковинные альбиноски уже стоят на коленях, угощая гостей деликатесами.

Виолетте не то чтобы не понравились финики, она скорее ожидала от них другого. Чего именно, она вспомнить уже не могла, особенно после того, как они показались ей настолько сладкими, что начало сводило зубы и захотелось запить их. Вином. Очевидно, Летти стоило бы подумать о том, что на этом вечере даже такой простой процесс, как угощение экзотическими фруктами, просто обязан быть сдобрен толикой извращения. Но она так беззаботно увлеклась своим природным любопытством, что упустила этот важный момент, а когда вспомнила о нем, уже развязно заявляла какой-то незнакомой даме о несоответствии ее внешнего вида общепринятым стандартам красоты. В это время в зале происходила странная ни на что непохожая суета – несколько человек с завязанными глазами искали в толпе свою пару, чем вызывали неуемный хохот окружающих. После того как ведьму  дважды ухватили за юбку, она не поленилась заявить, что это развлечение для слабоумных, чем вызвала бурю негодования и реку вопросов, один из которых был крайне закономерным – куда подевалась ее, Виолетты, сопровождение? А ведь она действительно пришла сюда не одна. А с кем? А главное, зачем? Она озадаченно хмурит бровки, пытаясь припомнить все обстоятельства вечера, и нехотя выпускает из рук нетронутый бокал вина. Который по счету? Пятый? Ведьма обводит зал придирчивым взглядом и, наконец, замечает Сантара в компании укротительниц змей и их питомцев, ну и само собой пресловутого бокала.
Летти отмахивается от болтливых леди, которые ей вовсе и не нравились, и раздумывает надо ли ей вообще  забирать Кристофа от новых знакомых? Возможно, его укусит ядовитая змея и это избавит ее от необходимости с ним расплачиваться. С другой стороны, она не зря была отменной актрисой, почему бы этим не воспользоваться. Она расправляет плечи, задирает нос к потолку с богатой люстрой и широкими шагами пробирается через толпу, едва сдерживаясь от смеха, но сохраняя лицо полное холодной решительности.
- Что это еще такое?! – она останавливается рядом с Кристофером, а голос ее истерично подлетает вверх, - Нашел себе компанию получше, да? – Летти топает ножкой, сурово глядит на полуобнаженных девушек и змей, которые в ответ начинают недружелюбно шипеть. Только стоило ведьме на них зыркнуть, как ядовитые твари пугливо сворачиваются на руках своих хозяек.
- Какой ужас! Кошмар! Я повсюду тебя искала! А ты здесь отлично проводишь время, какое нахальство! – она с удовлетворением отмечает, что на них уже обернулось достаточное количество народу, которых сцена ревности явно поразвлекла.
-Сейчас я твой пыл быстро охлажу, - Летти едва ли не выдирает у мужчины бокал и отдает его одной из девушек, а потом с абсолютно невозмутимым видом начинает толкать в сторону балкона, игнорируя любые протесты и возмущения, а успокаивается только, когда за ними закрываются стеклянные двери, к разочарованию зрителей.
На балконе было еще несколько человек, очевидно, пытающихся привести головы в порядок после душного дыма помещения, так что ведьма пару раз хлопает в ладоши, отводя  от них любопытные взгляды и только потом начинает заливисто хохотать. 
- Видел бы ты свое лицо, недоумение было очень правдоподобным, - Виолетта усмехается, и делает пару глубоких вдохов, избавляясь от тумана в голове. Если бы не ее маниакальное желание заполучить камень, она бы и дальше припиралась с гостями, пила вино и своеобразно развлекалась, если этот праздник был вообще предназначен для этого.
-А я ведь говорила, что нельзя пить это вино, - протягивает она многозначительно, - Разве я не была права? – она перегибается через парапет вниз и долго смотрит куда-то в пространство между деревьями, - Принц, маленькое чудовище, появись сейчас же, - собака обнаруживается под балконом уже через секунду, правда сложно установить откуда именно, - Отправляйся внутрь и найди, где она хранит проклятый камень. А потом сообщи мне, - она снова поворачивается к Сантару, сложив руки перед собой, - Итак, я вовсе не намерена ограничивать твои перемещения, но одно правило все-таки будет. Раз уж мы пришли сюда вместе, то вместе и должны уйти. Я здесь, чтобы раздобыть нужную мне вещь, и вовсе не собираюсь тратить драгоценное время на твои поиски и тому подобное, - Летти манерно кривит губы, - Ах да. Вино на празднике больше не пей, - она щелкает пальцами у него перед лицом и хитро улыбается, - Теперь точно сработает.
Она на всякий случай снова смотрит вниз – пса под балконом уже давно не было.
- Пойдем обратно? А то пропустим все «веселье», - фыркает ведьма, снова проскальзывает в зал, где уже вовсю развернулся следующий акт театральной постановки. В центре соорудили импровизированный ринг, по которому разгуливала мускулистая пятнистая кошка, компанию ей составлял высокорослый мулат в пугающего вида маске и парочке шкур, очевидно изображавших наряд туземца. Сменившая платье Мисс Олфилд уже восседала на неком подобие трона, созерцая эту сцену и похлопывая в ладоши с азартом игрока, а не аристократки.
-Это ягуар? Или леопард? – Виолетта недоуменно выгибает бровь. В хищниках она разбиралась настолько плохо, что могла единственно отличить тигра от остальных, ведь у него были полоски и рыжая шерсть.  А еще ее посетила мысль, что каким бы не был результат сражения, она расстроится – если убьют животное, ей станет его жаль, если человека – слишком много крови пропадет зря.

Развернувшееся перед ней на импровизированной сцене зрелище ведьма назвала бы вульгарным и абсолютно ее не интересующим, поэтому она с алчным взглядом все еще посматривала на фальшивую диадему мисс Олфилд, лишь изредка каясь взглядом красивой шкуры животного, что кружилось на ринге. Может ей стоит подумать о том, чтобы превратить своего фамильяра в хищную кошку вместо корги? Тогда он будет вызывать у подобных Сантару нахалов праведный ужас, а не смех, а она точно будет в безопасности.
- И тем не менее он его не тронул, - ехидно парирует Летти, лениво аплодируя вместе со всем залом, когда кошка улеглась у ног мужчины, а вот следующие события вызывают у нее искреннее недовольство. Разве доброволец не подразумевает желание участвовать в этой бутафории?  Она вот вовсе не желает, даже, напротив, протестует.  И уже даже хочет высказаться, но ловит хитрый и властный взгляд хозяйки бала и тут же умолкает, прикусив острый язычок и недобро зыркнув на Сантара, который хоть и не был виноват, но как-то злорадно улыбался.
Виолетта была приучена к сцене, поэтому ее внимание толпы никоим образом не пугало, а даже привлекало, только к импровизации она относилась с натянутой настороженностью. В театре это не приветствовали, а тренироваться на людях в подобных делах Летти не любила. Но как и положено в таких случаях засмущалась, приложила ручку к щеке, демонстрируя, как польщена подобной честью, и горделиво направилась в нужную сторону. Разукрашенный странными символами мужчина, что столь ловко повелевал хищником,  подал ей руку, помогая подняться по небольшим ступенькам на мягкий ворс сцены. Ведьма как-то неожиданно для себя встретилась с ним взглядом и поразилась его черноте, а что главное – пустоте. На его лице отражались разнообразные эмоции, а во взгляде не было абсолютно ничего – огромные расширенные зрачки, покрасневшая линия радужки и ничего человеческого. Такое могли только демоны, но он к ним явно не относился. Впрочем, она видела такое еще в одном месте, у своей коллеги ведьмы, которая превращала зверушек в своих слуг. Красивые налитые мускулами мужчины с пустыми взглядами слонялись по ее дому, исполняли ее прихоти, а в перерывах пили воду из миски и поедали сырое мясо, скучая по своим усам и хвостам. Летти отвернулась, ощутив неприятный холодок, но с лица улыбки не стерла. Мулат предложил ей погладить по голове леопарда, что неподвижно замер, прижавшись к ворсу, но почувствовав рядом незнакомый запах сразу недобро ощетинился и вильнул хвостом. Ведьма наверняка знала, что животные чувствуют магию, в отличии от смертных людей, особенно кошки. А эта кошка была под стать своему хозяину с таким же мертвым взором. Ей отчего то вспомнились, слова Сантара, про то как легко такое животное может разорвать человека. Нет, она вовсе не боялась, но где-то в тонком пространстве воздуха вокруг трех действующих лиц маленькой пьесы витало напряжение, которое можно было как толстую шерстяную нить намотать на пальцы. И Виолетта знала такое заклинание, древнее колдовство народа Майя, о котором узнать можно было лишь из дневников странников и очень старых записей.  Она бросила взгляд на руки мисс Олфилд – они были скрыты под меховой муфтой. Это впрочем глупости, она возможно все еще под действием винного яда и душного наркотического дыма. Летти еще раз проводит рукой по жесткой шкуре, поворачивает рыжую голову к людям, которые радостно аплодируют ей, встречается взглядом с Кристофером, что стоит ровно на том же месте, где она его оставила, а  в следующее мгновение откуда-то раздается истеричный лай собаки. Она отдергивает кисть и отскакивает в сторону, и очень вовремя – животное уже через секунду оказывается на лапах, в охотничьей стойке, а его налитый кровью взгляд останавливается на ней. Летти видит оскал белых зубов и замирает, покуда в голове проносятся все известные ей заклинания способные прогнать прочь эту опасность. Только не приходится. Мисс Олфилд подскакивает на ноги и кричит что-то на непонятном языке, отчего и хищник и мужчина тут же неподвижно падают на пол. Виолетте остается только напряженно улыбнуться.
-Если это часть вашего шоу, то это поразительно, - она посмеивается, но по лицу хозяйки дома и ее подозрительному взгляду, видит что ее предположение полностью неверно. Принц, однако, очень сознательное животное, не хотел остаться без хозяйки, иначе не предупредил бы столь вовремя.
Мисс Олфилд тем временем берет себя в руки, навешивает улыбку и начинает толкать речь звонким и властным голосом.
- Мой бал проводится ежегодно, и его завсегдатаи знают, что он вобрал в себя традиции многих незнакомых нам южных и островных народов, большинство из которых стали  жертвами колонизации и навсегда утратили себя и свое достояние. Сегодня мы почтим их память по обычаю малазийских племен, которые благодарили своих духов нехитрым ритуалом, дающим им силу и приносящим удачу на целый год. Наше мероприятие только началось, впереди все самое интересное, но чтобы оно не утратило своего шарма, мы должны отблагодарить всех тех, чья культура дала нам почву для такого душевного обогащения. Прошу вас, - она делает жест рукой и тут же появляются слуги, один из которых несет в руках большую золотую чашу, а второй большой кинжал, поблескивающий в свете свечей.
-Наша отважная гостья поможет нам провести ритуал, не так ли? – после этих слов Летти в руки отдают чашу, показывая ей, что она должна остановится посередине сцены, а оружие вручают в руки мужчине-мулату, который уже покорно склонив голову, стоит в углу. Откуда-то начинают тихо постукивать многочисленные барабаны, а недавно раздававшие фрукты  девушки затягивают странную песню на непонятном языке. Мисс Оллфилд усаживается обратно на свое кресло и пристально смотрит на происходящее. Пение нарастает, становится насыщеннее и эмоциональнее, а мужчина, словно войдя в транс раскачивается туда обратно, увлекая в свой странный танец животное.
Ведьма расправляет плечи, поглядывая на раскрывших рты людей, а после обводит глазами стены зала и только сейчас замечает на одной из них  многочисленные пятнистые и полосатые шкурки, развешенные в два ряда. Она поворачивает голову на мулата и к своему ужасу замечает в его всего некоторое время назад безэмоциональных глазах настоящую панику.

Виолетта не без удовольствия выпускает из пальцев дорогущую золотую посудину, позволяя той с грохотом упасть на пол перед ее ногами. Она не боялась того, что должно было случиться, смерть любая кроме своей собственной ее почти не пугала, только к животным она испытывала сочувствие, а  к людям безразличие, но в этом случае ощутила явное облегчение. Любые ритуалы несли в себе определенную цель, взывали к определенным силам, пробуждали определенную магию, а с этим ведьма была незнакома, и это несомненно доставляло ей некий дискомфорт, не от пробела в собственном образовании, а от катастрофичности возможных последствий. Более того взгляд мисс Оллфилд ей совсем не понравился, когда женщина не скрывая собственного раздражения покидала зал, ее глаза стали невообразимо черными и чересчур злыми, будто бы эти эмоции вытеснили из нее всю показную учтивость, которой светились ранее.
В зале стоит невообразимый раздражающий гул, заглушающий даже музыку, так что когда Летти все-таки встречает на своем пути неизвестно откуда возникшего Кристофера, решает, что в сложившейся ситуации это очень даже кстати. Возможно, сама она бы искала его очень долго, если бы еще захотела. Она была вынуждена признать, что среди всего этого беспорядка Сантар был если не островком спокойствия, то некой столь необходимой связью с психически здоровым обществом, к которому гости этого мероприятия явно не относились. Не относились настолько, что были противны даже ей, а ведь Летти приходилось общаться с демонами и другими ведьмами, и они во многом были человечнее присутствующих.
- Развлечений…- фыркает Виолетта, - Я многое в жизни повидала, но с таким мракобесием не сталкивалась ни разу. Теперь понятно, почему гости этого праздника так усиленно молчат о его программе и носят маски, у меня бы не возникло желание хоть с кем-то делится подобным опытом, будь я представителем снобисткой аристократии, как, например, ты, - она усмехается, ловко лавируя между бурно обсуждающими произошедшее людьми, и в какой-то момент все-таки берет Сантара за руку, чтобы его не отрезало толпой. Несмотря на случившуюся вакханалию, ведьма все же запомнила, откуда был слышен истерический лай ее собаки, так что теперь уверенно направлялась туда, - Имей ты хоть малейшее представление о том, что может эта вещь, ты бы не называл ее побрякушкой. Жаль, что ты не имеешь, - она, наконец, разжимает пальцы и останавливается возле начала одного из темных коридоров, где обнаружилась только еще одна парочка, которым благо было совсем не до них, как, впрочем,  и не до всего этого мероприятия в принципе.
-Уверен, что хочешь со мной? А то ведь это не самое праведное и законное дело гулять там, куда не приглашали, - Летти прищуривается, прекрасно понимая, что отвязаться от столь любопытной и навязчивой компании ей не удастся, так что она вглядывается в темноту, где по ее мнению их должен ждать фамильяр. Ведьма оглядывается по сторонам, убеждаясь, что никто не планирует последовать за ними, а потом идет вперед, оставляя позади яркий свет и гулкий шум бального зала. Коридор освещается небольшими лампами и на поверку оказывается вовсе не таким жутким, как могло бы показаться. На стенах висят небольшие картины, явно принадлежащие кисти одного художника, а эхо шагов поглощала мягкая дорожка ковра на полу. Им встретились несколько дверей , каждая из которых была закрыта, но к огромному облегчению Виолетты не попалось ни одной живой души. Собака терпеливо ждала их возле развилки,  а стоило им приблизиться, сразу же углубилась в один из коридоров, показывая дорогу.  Летти могла похвастаться тем, что частенько ввязывалась в подобные авантюры, но все это было давно, на ранних стадиях ее ведьмовства, когда получить что-то было не так легко, за неимением опыта в магии, теперь же это казалось ей каким-то кощунственным. Кража. Право слово, на какие только меры ее не вынуждают жестокие времена. В какое-то мгновение ей даже захотелось развернуться, но как бы она объяснила это Сантару? Не заявлять же, что испугалась, она же благородная колдунья, а таким не позволено испытывать чувства страха.
Тем временем один коридор сменялся другим, и каждый следующий становился все более узким и все менее привлекательным, а в сумме все эти хитросплетения напоминали катакомбы или лабиринт.
- Очень надеюсь, что нас в конце пути не ждет какой-нибудь минотавр, - усмехается Летти, отчего-то нервозно передернув плечами. Мельтешащая впереди собака внезапно останавливается возле большой тяжелой двери и выжидательно смотрит на ведьму.
-О нет, только не говори, что нам туда…- она подходит и касается пальцами шершавой поверхности дерева, через маленькое окошко было видно, что за ней скрывается лестница, а не долгожданный приз, но другого пути очевидно не было.
- А Вы случайно не умеете взламывать замки? – она вопросительно выгибает бровь, расстроившись, что даже не подумала о том, что на их пути могут оказаться подобные препятствия, - Вы же должны были получать всестороннее образование.

Виолетта знала как минимум три беспроигрышных способа сделать их незаметными для непрошенных гостей, но не один из них не работал по щелчку пальцев и даже отдаленно не напоминал тот, что пришел на ум Кристоферу Сантару. И Летти бы подобный героический порыв возможно даже польстил, не будь в нем, как и во всех прочих действиях мужчины львиной доли эгоцентризма. Ему, видите ли, не нужны обвинения в ограблении чужого дома, можно подумать, ей только их и не хватало для полноценной жизни. Она, впрочем, не сопротивляется, лишь только морщит свой маленький носик, когда лопатками упирается в холодную шершавую стену и кривит губы. У нее осталось время, на то, чтобы, несмотря на свое крайне стесненное положение, приподнять руку и погасить несколько ближайших к ним ламп, так чтобы жалкие пятна огня высвечивали массивную дверь, а они оставались в полной темноте, максимально не привлекая к себе внимания. Не могла же она оставить эту сомнительную идею на самотек, покуда это, прежде всего, касалась успеха исполнения ее плана. Она лишь многозначительно закатывает глаза на его тираду, но ничего не отвечает.
Шум шагов тем временем становился все ближе, пока, наконец, не замолкает в непосредственной близости. Из-за чересчур широких плеч Сантара, Летти ничего не может увидеть, так что вся сцена за его спиной для нее напоминает лишь низкопробный театр теней, которые подрагивают в свете немногочисленных ламп, что пощадила ведьма минутой ранее. Язык, на котором общаются между собой мужчины ведьме абсолютно незнаком, а судя по количеству гласных звуков и странной интонации, он выходил далеко за рамки языковых семей европейского континента. Удивительно, впрочем, было другое, вместо того чтобы звенеть связкой ключей возле многострадальной двери, они подходят к той самой стене, на которую не повезло опираться Виолетте, останавливаются в паре метров, от того места, где уже не дыша замерли Крис и Летти  и шарят руками по каменной кладке, где-то около минуты, пока, наконец, ведьма не ощущает странное подрагивание, а после стена начинает куда-то медленно исчезать, а Летти почти потерявшая равновесие от такого  поворота всей своей изящной фигуркой вжимается в Кристофера, параллельно вцепляясь пальцами в мягкую ткань его дорого пиджака.  И если бы не пришлось брать в расчет всю ситуацию, со стороны это бы очень напомнило крайне настойчивое исполненное чувства приставание или способ заполучить расположение, к которому прибегали многие, только вот Виолетта к их числу не относилась, да и провалиться в пустоту для нее показалось перспективой менее привлекательной, чем оказаться с Сантаром ближе, чем позволяли правила приличия. Виолетта правда неловкости к своему стыду от этого особо не испытывала, с ней подобное происходило не раз. Почему-то многим представителям мужского пола очень нравилось вытирать ее платьем стены самых разных комнат, называя это проявлением чувства и  поступком истинного романтика. Правда, ведьме оказаться в подобной близости с Кристофером в полутьме, показалось приятнее, чем с кем бы то ни было при свете. Прежде всего по тому, уверяла она себя, что он думал в первую очередь о себе, и вовсе не проявлял интереса ни к ее красивым глазам, ни к тонкой талии, ни к прочим очевидным и не очень достоинствам.
Мужчины тем временем продолжали шумно галдеть, очевидно, ожидая пока лаз полностью откроется, но неожиданно из коридора послышалась еще одна порция спешных шагов – сюда спешили едва ли не бегом.  Новое действующее лицо к огромному облегчению ведьмы вполне сносно говорило по-английски, это стало ясно после смятого приветствия в адрес его коллег.
-Она сказала, что ничего не нужно и велела немедленно вернуться, - пока парнишка пытается отдышаться, мужчины начинают переговариваться между собой на повышенных тонах, явно выражая свое недовольство, потом снова возятся с каменной кладкой, и не дожидаясь пока лаз закроется, спешно удаляются. Летти даже со второго раза не смогла разглядеть, куда следует надавить или обо что постучать, дабы вызвать столь желанную цепную реакцию, так что ей на ум приходит весьма опрометчивый план, который не учитывал ни последствий, ни возможных опасностей, не уж тем более не подчинялся никакой логике – стоит теням исчезнуть из поля ее зрения, как она шагает назад в пустое пространство за стеной, пока оно не успело закрыться и, покрепче обняв Криса за шею, тянет того за собой.
Первые несколько мгновений она еще может видеть отблески света из коридора, но стоит стене вернуться на место, как все вокруг погружается в кромешную темноту. К своему сожалению Виолетта, пытаясь отстранится от мужчины на более менее приличное расстояние,  обнаруживает за своей спиной еще одну стену, вынуждающую их стоять все так  же тесно. Имей она хоть сколько-нибудь достойные представления о математике и медицине, она бы сейчас смогла с малейшей погрешностью вычислить его пульс, так близко они вынуждены были стоять. В темноте лишаясь зрения, ему на замену медленно приходят другие органы чувств. Так что она отчетливо слышит его дыхание, а еще как где-то под ногами шуршит и цокает когтями собака. Очевидно, сбоку от них было свободное пространство, а значит, они оказались в неприлично узком коридоре, а не подписали себе смертный приговор, хотя последнее предположение можно было назвать вполне сомнительным.
- Темновато здесь…у тебя случайно не найдется в кармане парочки свечей или хотя бы спичек? – она максимально тактично, если так вообще могло получиться, протискивается мимо него и шарит рукой перед собой в пустоте, никаких препятствий ей не попадается, по началу, а вот стоит сделать пару шагов, как она снова натыкается на стену.
-Вот проклятье, - рычит она себе под нос, проводя ладонью по холодному камню, - С этой стороны прохода, как мне кажется, нет….

Будь у них сейчас хоть сколько-нибудь достойный источник света, на лице Виолетты было бы заметно возмущенное удивление, но в нынешней ситуации она могла только фыркнуть, демонстрируя свое недовольство.
- Напомни мне потом развенчать твои посредственные представления о магии. А то такое впечатление, что ты меня считаешь чем-то между феей из сказки и уличного фокусника.
Виолетта не была ни тем ни другим, как впрочем не была и каменным изваянием, способным выдержать вес мужчины и не дать ему упасть. Так что ведьма, едва слышно чертыхнувшись, упала следом.
-Кристофер …– она уж было хотела высказать свое недовольство текущим положением, намекнув на бесконечную неуклюжесть Сантара, но внезапно все слова у нее из головы куда-то улетучились. Для нее такое состояние было крайне непривычным, она ведь всегда знала, что сказать, особенно когда требовалась парочка язвительных замечаний, но в данный момент и на них у нее фантазии не хватило. Это показалось ей непривычным и возможно даже приятным, совсем немного. Она для порядка немного поерзала, поперебирала пальчиками, будто высвобождая руки, но лицо у нее было нетипично растерянным, так что ей очень повезло, что кратковременную утрату горделивого хладнокровия скрыла темнота, только собака на нее все равно осуждающе посмотрела своими ярко желтыми глазами бусинками. 
- Во-первых, она должна приносить пользу мне, во-вторых разве не благодаря ей мы нашли проход? – Летти максимально осторожно сползает на пол, сетуя на то, что пообтирала своим дорогим платьем все возможные поверхности в этом ужасном доме, так что его придется однозначно выбросить, а лучше даже сжечь. Она по-хозяйски лезет в карман мужского пиджака, выуживая оттуда коробок спичек, а затем, не дожидаясь помощи, поднимается на ноги, безрезультатно отряхивая юбку от вековой пыли.
Летти хмурится, воздух, которым ощутимо тянуло из прохода,  и правда показался ей более холодным, или лучше сказать леденящим? Пес убежал вперед,  отлично ориентируясь в темноте и без посторонней помощи, а она высыпает на ладонь содержимое коробка, предусмотрительно оставляя в нем только одну спичку, шепчет что-то маловнятное, а потом  бросает все оставшиеся вперед. Падая на пол, они тут же вспыхивают, составляя нечто вроде яркой горящей полоски, немного освещающий узкий коридор, стены которого вдали поблескивали голубизной инея. А потом она слышит полный отчаяния вой и дергается, только почему-то вперед. Очевидно потому, что эти звуки совершенно точно исходили от ее фамиляра - она бы смогла узнать это даже запой он фальцетом.
Теперь стало ясно, что ей совершенно точно нельзя туда идти. Но она, конечно же, пойдет.  Не наполняй ее до макушки множество противоречий, она бы не была собой. Но сейчас она все-таки колеблется и косится на Кристофера. Было бы здорово оказаться здесь с кем-нибудь более героичным и отверженным, тогда бы ей лишь стоило изобразить гримаску страдания, и спутник бы уже был в конце коридора, спасая ее собаку, добывая камень и не подвергая ее опасности, но в этой компании подобный сценарий был невозможен в принципе. Более того, Летти была уверена, что имейся у них за спиной выход, она бы уже мерзла тут в гордом одиночестве, но для нее все складывалось как нельзя удачно.
Она делает пару шагов вперед, ведя рукой по холодной стене, просто чтобы отследить разницу температур, по открытым плечам сразу же побежали мурашки, она даже немного позавидовала скромницам, что предпочитают чехлы вместо платьев.
- Ума не приложу, что там может быть, - умозаключает Летти, - Вся эта древняя и чертовски языческая магия только и делает, что путается под ногами. Знала я одну вудуистку, так вот от нее не было ничего кроме проблем. А откуда там эта полоумная? С острова Ява? Там же тепло…почему тут тогда так безумно холодно, - она ежится, обняв себя руками, но упрямо идет вперед. Коридор на поверку оказался таким узким, что Кристофер просто вынужден идти позади, а Летти прокладывать путь, пока огоньки света за ним жалостливо гасли один за другим. Проход заканчивался широкой аркой, за которой открывался вид на большое помещение, представляющее собой нечто вроде огромного ледяного озера, на середине которого было нечто вроде островка с беседкой, в которой с трудом можно было разглядеть пару кресел и стол, на котором пристроилась огромная золотая ваза на тонкой ножке. И по этому островку с бешеными глазами металась собака, периодически издавая истеричный лай. 
Ведьма цокает языком, но заходить внутрь не спешит - в воздухе стоял странный металлический привкус, такой всегда ощущался в местах с сильной, но чуждой ей аурой. Если у нее, конечно, нет паранойи, то здесь явно обитает сильная и крайне недружелюбная магия, о которой Летти не знает ничего, кроме того, что ее фамильяр перед ней оказался бессилен.
- Никак не возьму в толк, как он вообще туда забрался? – островок находился далеко от места, где они стояли, допрыгнуть до него было бы проблемно. Хотя вероятно, собака могла проплыть это расстояние. Виолетта же на такие подвиги была неспособна, хотя бы потому что плавать не умела совершенно. Тем временем в коридоре за их спинами погасла последняя спичка.
Она всматривается в темную воду, местами подернутую черным грубоватым льдом и передергивает плечами – из глубины на нее как будто смотрит что-то пугающе хищное. Девушка делает шаг назад и врезается в стоящего там Кристофера, а потом они слышат ничего хорошего не предвещающий скрип и предупредительный лай пса.

Виолетта поправляет на плечах чужой пиджак. Она уже было решила, что Кристофер никогда не додумается предложить его ей, ведь более самовлюбленного человека она еще не встречала, а толпы способной оценить столь яркое проявление великосветских манер возле них не наблюдалась.  И хотя теперь ей было гораздо теплее, чем раньше, она все еще не могла отделаться от зудящего непонимания всей ситуации и мотивов поступка Сантара.
Она пристально наблюдала за каждым уверенным шагом хозяйки, прислушивалась к ее словам и едва ли не рычала от недовольства. Мало того, что эта надменная стерва умела творить что-то непонятное Виолетте, так еще смела столь фривольно называть ее «девкой». Не будь она в крайне щекотливом положении, не пожалела бы сил, чтобы отомстить и показать любительнице спецэффектов и расправ над животными, как выглядит настоящая магия.
-Зачем я вообще ей нужна, не возьму в толк? – бурчит Летти, едва поспевая за Кристофером, который с неожиданной прытью рвется на еще не успевший потрескаться лед. Собака выбирается из укрытия и теперь пристально наблюдает за действиями двух отчаянных на всю голову людей.
-Не стоит обзывать Принца шав…- она не успевает договорить, зато успевает услышать крайне громкий и говорящий звук, а потому резко опускает взгляд себе под ноги, где еще несколько секунд назад крепкий на вид лед расходится тысячами мелких предательский трещинок, как дорогой фарфор при нагревании. До «берега» было еще далековато, а любое лишнее движение могло способствовать тому, что они просто проваляться в ледяную воду и хорошо, если внизу нет ничего кроме воды, вот только упорно смотрящая вниз Летти совершенно точно видела какое-то движение под ногами.
-Не двигайтесь…а лучше не дышите, - усмешка касается ее губ и тут же исчезает. У нее не было с собой ножа, она ведь собиралась на светский прием, а не на кровопролитные столкновения, но имелось лезвие на браслете, как раз на такой случай или если захочется сотворить какое-нибудь смертельное проклятье или срезать пучок шалфея. Она делает резкий надрез на своей ладони, едва морщась от ставшей привычной за время ведьмовства боли, и даже наклоняется вперед, лишь бы кровь быстрее попала в воду и сработала. Красная жидкость издает едва слышное шипение и тут же растворяется, поверхность под ними вздрагивает, будто от сильного подземного толчка и тут же замирает, уничтожив все до единой трещинки. Она срывается с места, придерживая длинную юбку, уже через мгновение оказываясь рядом с радостным псом.
- Кстати, судя по всему выйти через главный вход у нас не получиться, но ведь в поместье должна быть парочка черных проходов? Например, для прислуги?  - она поправляет рыжие волосы и приближается к вазе, содержимое которой, напротив, представляло собой большую непробиваемую глыбу льда.
Она хмурится, ей вовсе не хочется повторять это снова, но это и правда был последний рывок, а они должны поторапливаться, так что Виолетта поднимает уже порезанную руку и разжимает кулак, позволяя крови попасть на лед, и он, словно поддаваясь беззвучной команде, тут же превращается в темную воду, пусть и чуть более густую, чем обычно. Вся эта физика вполне могла бы вызвать восторг у простого обывателя, но Летти к таким не относилась, а Сантара даже фокусы Виолетты не вдохновляли, так что стоило ли надеется хотя бы на тень эмоций на его лице в связи с этим маленьким событием? Едва ли. Она, впрочем, колеблется, чуть прикусив губу, а пес прижимается к ее ногам, ласково утыкаясь носом и поглядывая на мужчину несколько настороженно. Ведьма медленно опускает руку в воду, нащупывает дно неглубокой вазы, проводит по нему пальцами, и, наконец, натыкается на небольшой предмет, слишком небольшой, чтобы быть тем самым камнем. Она шарит еще и еще, но не обнаруживает, к своему сожалению, ничего кроме небольшого медальона на длинной цепочке, который вытаскивает наружу. На медальоне можно было с трудом разглядеть необычные незнакомые ей символы и витиеватые узоры. Ведьма вертит его в руках и раздраженно встряхивает волосами.
- Это совсем не то, что я искала, не понимаю, - она бросает сердитый взгляд на фамильяра, но потом решает, что возможно камень утащила приходившая недавно хозяйка. Летти была так расстроена этим, что, пытаясь на свету получше разглядеть находку, случайно задела вазу, отчего она упала на пол, разливая темную воду. Плиты под ногами тут же покрылись инеем, а потом заросли льдом, который стал стремительно обращаться обратно в воду, она медленно добиралась до носков туфель и поднималась все выше, так и норовя оплести своей странной густотой. В какой-то момент, когда по воде мазнул свет лампы со стены, ее цвет показался не черным, а темно бордовым, она казалась тягучей, липкой и пока жидкость медленно заполняла пространство, стало понятно, что передвигаться по ней станет задачей не самой простой.
-Вот черт! Давай, уходим скорее, - она подхватывает на руки почти увязшего в странной субстанции пса, который оказывается чересчур тяжелым для хрупкой Виолетты, но не бросать же столь полюбившееся чудище здесь. Она спешит к выходу, хотя бежать на поверку оказывается очень тяжело. Стоит им выскочить из комнаты, как они снова оказываются в темном коридоре, куда несмотря на разницу в уровнях, вопреки законам физики, за ними медленно следует и их аморфный враг. Ведьма делает несколько шагов, все больше углубляясь в темноту и останавливается. Свет им нужно хоть немного света или ловкости рук…
- Ты попробуй открыть ту проклятую дверь, а я ненадолго остановлю эту дрянь. Только возьми пса! Ах даа… спичка, я оставила тебе одну, как раз на такой случай, – Летти возвращает ему коробок, - Она не будет гаснуть, пока ты ее не уронишь, -  она немного отходит, пропуская мужчину вперед, а сама согревает холодные ладони и начинает медленно водить руками в воздухе, будто обрисовывая невидимую стену.

Отредактировано Violetta Bryant (23 апреля, 2019г. 23:20:06)

Летти безуспешно пытается вернуть своему внешнему виду былую опрятность, поправляет платье, приглаживает волосы и все никак не может избавиться от ощущения, что эта липкая черная вода осталась где-то на коже или одежде.
-И с чего ты только взял, что я с тобой пойду? – вторит она его интонации и кривит губы, присаживаясь возле пса и закрепляя медальон на его ошейнике. Прочие вопросы Сантара она решает оставить без внимания. Она сама толком не знала, стоила ли безделушка несколько мгновений назад зажатая в пальцах, всех испытанных ради нее трудностей. Она ведь явилась сюда за абсолютно другой вещью, но с другой стороны, не стала бы хозяйка особняка тратить столько сил на сокрытие и охраны вещи, не представляющей никакой ценности. Ведьма последний раз сжимает прохладный металл в пальцах, прежде чем подняться на ноги. Нет, у него определенно была какая-то темная сильная магическая аура, но для какой цели он использовался, она не имела ни малейшего понятия. Предстояло покопаться в паре десятков гримуаров, чтобы выяснить. Этим она и решила заняться по возвращению домой.
- Выбирайся отсюда, Принц, - она машет на собаку рукой, и та исчезает в коридоре, а ведьма поворачивается к Кристоферу и недоуменно выгибает бровь, - Ты лучше меня должен знать, что нападать на врага на его территории, дело априори проигрышное. К тому же зачем мне это? Я лучше придумаю, как нам отсюда уйти незамеченными, - она перебирает многочисленные браслеты на руках, пока все же не снимает один из них, - Дай руку. Не  бойся, я не превращу тебя в канарейку, хотя могла бы…- она насмешливо улыбается, одевая ему на руку свой золотой браслет и пряча его под рукавом пиджака.
-Не забудьте потом вернуть, а сейчас идемте. Все в зале будут видеть в нас совершенно другую пару, если вообще обратят внимание, правда недолго, но нам хватит времени, чтобы добраться до двери, - она решительно берет мужчину под руку и быстро идет сквозь лабиринт коридоров, надеясь поскорее выбраться из него. Как ни странно парочка мимо которой они проходили, отправляясь на поиски медальона, была все на том же месте, как впрочем и все атрибуты приема, которые уже были поперек горла и без того разнервничавшейся ведьме. Музыка была до невозможности громкой, слышался гул голосов и методичные удары барабанов.
- Не поворачивай головы, - предупреждает Летти, отчего то переживая, что стоит встретиться глазами с управляющей всем этим безумием, как ее собственные чары рассеяться, и они окажутся в крайне щекотливой ситуации, хотя ее все-таки самую капельку съедает любопытство относительно того, что происходит там в гуще толпы, особенно когда над сводами залы разносится пронзительный женский крик, но она только сжимает пальцами руку Кристофера и еще ускоряет шаг, пока они наконец не добираются до массивной двери, которую перед ними распахивают два стоящих подле слуги. Облегченно выдыхает ведьма только когда, получив свое любимое манто, оказывается за пределами проклятого особняка вне досягаемости хоть кого-то из его обитателей. Она отпускает руку и довольно улыбается, откидывая на спину волосы и едва ли не сбегая по мраморной лестнице прямиком к подъездной дорожке.
-  Поймаешь нам экипаж? И можешь считать, что с этого момента твоя часть сделки выполнена, - произносит она в пол оборота, и плотнее кутается в шубу. Несмотря на истинно декабрьский холод, Летти никак не может надышаться, будто бы воздух в том здании был каким-то испорченным и ядовитым, - Когда решишь, что хочешь взамен, дашь мне знать. Надеюсь, что понятие соразмерности тебе знакомо, но если нет, я всегда тебе подскажу, - она ловко забирается в кэб, не стирая с лица ехидной улыбки.
-Что-то вы рано уходите, прием то поди еще не закончился, - простодушно заявляет кэбмен и оборачивается на парочку, которую ему предстоит подвезти.  Виолетта закатывает глаза, явно мечтая заткнуть ему рот, а не участвовать в светской беседе.
- Оу, у меня разболелась голова, так что нам пришлось спешно уйти и отправится домой. Я понимаете ли страдаю от жутких приступов мигрени, а лекарство оставила дома, такая напасть, - она трагически кладет ладонь на лоб, ловя сочувственный взгляд мужчины и еще более блеклым усталым голосом называет свой домашний адрес,  а потом многозначительно смотрит на Кристофера, сидящего рядом. Им обоим не занимать нахальства и проницательности, чтобы возникла необходимость наполнять этот момент лишними словами.  Так что Летти поворачивает голову к окну и смотрит на удаляющиеся в ночи огни злополучного особняка. Однако есть в этом злачном городе места, которые даже ведьмы стремятся поскорее покинуть.

Виолетта стояла неподвижно, не сводя взгляда с входной двери. Ничего сложно в этом нет, всего лишь пара щелчков пальцами и Кристофер Сантар даже не вспомнит про то, где она живет, о том, куда отправился после приема, да и про само мероприятие. Она уже вытворяла подобное раньше, у нее отлично и безболезненно выходило стирать людям память ради собственного благополучия. Она и с Шоном такое проделывала, и это было так легко и непринужденно, вот только сейчас ее взяла какая-то нетипичная оторопь, вынуждающая ее упрямо смотреть на тусклый свет фонаря возле дома и ничего не предпринимать. Летти не могла себе в этом признаться, но ей не хотелось, чтобы Сантар забыл хоть что-то из этого вечера, а уж тем более ее саму, она хотела послушать его ехидные комментарии и многочисленные вопросы, понаблюдать искры живого любопытства в темных глазах и чуть вздернутые в вечной усмешке уголки губ еще немного, она даже была не против угостить его вином. Впрочем, Летти давно привыкла делать в основном то, что ей хотелось, даже если это противоречило здравому смыслу, а это однозначно было так. Ведьма вздыхает, избегая анализировать мотивы своего странного поступка и , наконец, оборачивается, ненадолго встречаясь с мужчиной взглядом. На ее губах дрогнула кривоватая улыбка и тут же пропала.
-Идем, не разговаривать же о таких вещах на улице, - только и произносит она тихо, избегая отвечать на вопросы.
Гостей у Виолетты, сказать по правде, не бывало. Демон не в счет, он ведь являлся без приглашения. Так что будь хозяйка не Виолеттой Брайант, а гость не Кристофером Сантаром, можно было бы с уверенностью сказать, что это шаг на пути  к доверию. Но она была не из тех, кто мог хоть кому-то довериться, а он не из тех, кому в принципе можно было доверять. Тем не менее, чтобы это не значило, она предоставила ему возможность вслед за ней переступить порог ее апартаментов. И если бы в Лондоне нашлось хоть одно живое существо, хорошо знающее Виолетту, оно бы очевидно отметило, что этим поступком, она явно противоречила всем своим принципам.
Ведьма, впрочем, предпочла подумать, что без бокала вина ей с этим не разобраться,  и бросив манто на небольшой диван в прихожей, исчезла, оставив Сантара на несколько мгновений почти в полной темноте. А после вдоль коридора витиеватой дорожкой в ближайшую комнату стали одна за другой загораться многочисленные свечи, пристроившиеся на множестве канделябров, настенных полках, столах, стеллажах и кое-где даже на полу. Составляя местами странные рисунки, кое-где расставленные хаотично, имея разный размер, толщину и даже цвет, все вместе они наполняли пространство достаточно ярким и уютным светом.
- Можешь трогать и смотреть, все, что тебе нравится, только возвращай на место. И осторожнее, у меня вчера сбежал ядовитый паук…- она появляется в руках с двумя полными бокалами вина,  и проскальзывает мимо него в сторону большой комнаты, которую у обычных людей называли бы гостиной, Летти же предпочитала творить в ней все свои ритуалы, что и объясняло ее сумбурную обстановку, - Шучу, у меня нет никаких пауков и даже летучих мышей, только дождевая лягушка. Понимаю, ты расстроен…ты ведь ради них и пришел, так? – она посмеивается, придирчивым взглядом окидывая комнату. На всех свободных поверхностях, кроме дивана глубокого винного цвета, лежали в большинстве своем раскрытые  гримуары и старинные книги, на окне ровным рядом пристроились горшки с лавандой, мелиссой и прочим нужным для колдовства разнотравьем, а под потолком, заботливо перемотанный многочисленными лентами красовался букет засушенных красных роз.
-Кажется, здесь немного беспорядок, я не ждала сегодня гостей - она озадаченно цокает и делает глоток вина, - Дело в том, что моей экономке строго настрого запрещается прикасаться к магическим книгам. Тебе можно, если хочешь, только будь деликатнее, возраст многих из них давно перевалил за сотню,  - она протягивает ему бокал и едва заметно улыбается, -Присядь пока, Кристофер. И кстати, раз уж ты здесь, мне любопытно все же, как тебя называют дома? Крис? Кристиан? Золотце?  – ведьма заливисто смеется, сгоняя с дивана пса,  и снимая с его шеи безделушку, ради которой и случился весь сегодняшний вечер.
- Ладно, теперь  расскажу тебе про камушек, раз уж тебе довелось поучаствовать в его…добыче, - она разглядывает черные драгоценности, спрятанной внутри серебряного медальона, поднеся его к одной из свечей, - Это морион…Если легенды не врут, этот артефакт принадлежал Моргане, которая его и создала, - Летти опирается на один из журнальных столиков, разглядывая забавные блики на стене, - Моргана была очень сильной и умелой ведьмой, но это, как говорит легенда, не защитило ее от того, чтобы влюбится. И возможно они даже жили вполне счастливо, пока однажды он, изрядно выпив, не проболтался, что она ведьма. И это предательство она ему, конечно же не простила, и как и положено хорошей ведьме, свершила акт мести – вонзила ему в сердце нож. И хотя болтун получил по заслугам, она так страдала и тосковала по нему, что создала артефакт, позволяющий им общаться, вопреки смерти, - она говорит, то театрально касаясь пальцами лба, то игриво понижая голос до шепота, то продолжая чуть громче, смотря на медальон на длинной цепочке, - Этот камень был с ней до самой смерти, а после начал передаваться из рук в руки, дабы однажды оказаться у Мисс Олфилд. И хотя вся эта история вызывает сомнения, тем не менее морион все же позволяет любой ведьме связаться с миром мертвых, чтобы, например,  получить ответы на мучающие ее  вопросы, - она хитро прищуривается и снова берет в руки бокал с вином, а потом подходит к Кристоферу, демонстративно покачивая медальоном у него перед лицом, - И что скажешь? Нравится тебе такая история? А вино?

Она была прекрасной актрисой, умеючи играла любые роли и не только на сцене,  и действительно получала от этого удовольствие – ей нравилось притягивать взгляды, видеть кивки одобрения и слышать звуки восторженных аплодисментов. Но сейчас, она впервые поймала себя на мысли, что сейчас,  ей, напротив,  нравилось вести себя свободно, открыто и самобытно, ведь здесь на них не были обращены несколько десятков любопытных глаз, никто не мог составить о них неправильно мнение, никто не мог сочинить грязную сплетню, они не должны были играть на публику, и хотя она, будучи актрисой делала это постоянно, иногда, стоило себе признаться,  ей все же хотелось побыть самой собой. Он тем временем знал, что она ведьма, высказывал свои едкие замечания про свечки и демонов, прикасался к ее драгоценным книгам, а ей было внезапно безразлично и даже немного приятно.
Виолетта насмешливо выгибает бровь . Это он что же, серьезно? Ей даже захотелось рассмеяться, но это бы стало чересчур театральным, так что она  лишь выпускает из пальцев цепочку медальона и присаживается на диван, оставляя между ними приличное на ее придирчивый взгляд расстояние. 
- Пару недель назад, я наткнулась на статью в газете про грозовые камни, а по научному называют их кажется…метеоритами, так вот, словоблудливый автор предрекал скорое падение этого немаленького камня на наш чудный город, якобы такое уже случалось в Африке,- она подцепила с журнального столика свой бокал с вином, - Впрочем, Парижская академия отрицает их существование, но суть не в этом…Я прочитала статью и решила, что это меня не пугает. Я никогда не встречала никаких метеоритов, более того я даже не уверена, что они существуют…- уголки ее губ игриво вздернулись вверх, - А какой смысл бояться того, чего не встречал и возможно никогда не испытаешь? – она делает глоток вина, не сводя с него пытливого взгляда, - Понимаешь, о чем я?
Она любила намекать и говорить загадками, хотя конечно, могла бы сказать ему прямо, что в любовь не верила, никогда в жизни не видела искреннего чувства, где-то кроме сцены или книг, а уж сама тем более жертвой подобной лихоманки не становилась. Хотя вероятно, не сделайся она высоконравственной ведьмой сейчас бы вздыхала по какому-нибудь богатенькому эгоцентричному нахалу, на подобии сидящего подле нее Сантара, но ее от подобной печальной участи уберег сладкоголосый демон, так что теперь она могла лишь посмеиваться и рассказывать странные сказки о том, чего по ее мнению не существовало – любви, метеоритах и бескорыстии.
- А вот кстати судьбу его предпоследней владелицы я была бы не против повторить, - она задумчиво прикусывает губу, - Слава, всеобщие восторги, популярность, много сплетен, ареол загадочности, огромный особняк, толпа слуг, невероятная внешность, вещи, заслуживающие зависти, что может быть прекраснее, - Летти откидывается на спинку дивана и через полуприкрытые веки наблюдает за мужчиной, за его излишне уверенными повадками, бесстрастным выражением лица, умело скрывающим любопытство в глубине ореховых глаз,  накрахмаленным воротничком рубашки и непослушной прядью волос, которую так и хочется поправить, несмотря на все правила приличий.
Ведьма бросает взгляд на страницу гримуара, по которой он не так давно проводил пальцами и кривит губы, подавшись вперед.
- Знаешь, что это за заклинание? Оно на санскрите, как это не иронично…ты ведь был в Индии? И что же? Довелось тебе видеть местную магию? Она сильнее многих, в этом гримуаре содержаться одни из самых зловещих и сложных заклинаний, большинство из которых я не могу повторить, как впрочем и это…- она тянет на себя книгу, - Оно позволяет переместить душу из человека в любой другой сосуд, например, тот же медальон, брамины же частенько наделяли душой змей, оттого они и были таким податливыми. Ты же видел  там танцующих змей? – Летти склоняет голову к плечу, смотря куда-то в сторону, - Это магия бывает очень полезна демонам-покровителям,  на которых ведьмы молятся, как на икону, и которые тебя так интересовали, - она усмехается, - У меня нет портрета, если тебе все еще интересно, но ты вполне можешь лично с ним познакомиться, он частенько заглядывает на огонек, уверена, тебе бы он понравился. Мой демон нарочито вежливый любитель красивых вещей и антикварных ценностей.
Виолетта само собой блефовала, и очень надеялась, что никто третий к ним не явится. Гидеону бы пришлось объяснять зачем ей сдались смертные гости, Кристофер вполне мог ему не понравится, да и в тонкости взаимодействия между демонами и ведьмами, очевидно не стоило посвящать посторонних .
- У каждого свои боги, Кристофер, и свои идолы…одни сбивают колени в соборах, другие….впрочем, поклонение портретам – это не совсем то, что демоны требуют от своих ведьм,  - она задумчиво прищурилась, - Они скорее корыстные щедрые меценаты или ласковые сутенеры. Стоит ли объяснять, как это работает? Они дают своим ведьмам все, начиная от магии и заканчивая красивыми платьями, а взамен просят лишь пособничества в своих делах, исполнения ритуалов и прочие мелочи и не очень… - она резко прерывается, вскидывая голову, отчего прядка рыжих волос предательски падает на лоб,  - Только вот знаешь, что мне любопытно, почему ты так осведомлен о демонах, но совсем ничего не знаешь о магии? Откуда такие пробелы в твоем образовании?